Прокурор города Екатеринбурга Светлана Кузнецова вступила в должность полтора года назад. Тогда городское надзорное ведомство сотрясали скандалы – ее предшественником был крайне недоволен замгенпрокурора РФ Юрий Пономарев. За эти полтора года изменились не только внутренние процессы в екатеринбургской прокуратуре, но и начались изменения в отношении горожан к надзорному ведомству в целом: Кузнецова не только конструктивно выстраивает работу ведомства – она его очеловечивает. О том, зачем нужна эта самая человечность сотрудникам прокуратуры, почему в Екатеринбурге больше всего жалоб на полицейских и как помогать людям, когда законы бессильны, читайте в нашем интервью с прокурором столицы Среднего Урала Светланой Кузнецовой.

Буквально на днях прокурор Свердловской области Сергей Охлопков признал городское надзорное ведомство лучшим в регионе по итогам работы за 2016 год. В частности, он отметил, что «большой опыт правоприменительной практики, умелое руководство коллективом, личные и деловые качества прокурора города Кузнецовой позволили ей грамотно организовать работу вверенной прокуратуры по всем направлениям прокурорского надзора».

– Перед Вашим назначением городское надзорное ведомство сотрясали скандалы, связанные с его прошлым руководителем. Вы руководите прокуратурой уже полтора года – за это время Вы полностью обновили коллектив, сделали его «под себя»?

– Если честно, когда я работала в Нижнем Тагиле, не задавалась целью анализировать работу прокуратуры Екатеринбурга. Но я служу в органах прокуратуры и выполняю поручения своих руководителей, поэтому, когда мне доверили пост, я его приняла. Когда я начала вникать в специфику работы ведомства в Екатеринбурге, то хотела сохранить то доброе и хорошее, что было в коллективе до меня. Конечно, коллектив на сто процентов не обновлен – некоторые сотрудники работали при прошлом прокуроре, и, я надеюсь, будут работать и в будущем.

Насколько коллектив обновлен и по желанию ли уходили люди, могу сказать одно – у меня действительно очень высокие требования к своим сотрудникам. Я понимаю степень ответственности городской прокуратуры перед жителями Екатеринбурга за состояние законности и правопорядка на территории города. Задача моя состояла в том, чтобы подобрать команду, способную работать максимально эффективно и качественно. И как у руководителя у меня, наверное, свой стиль управления. Цели избавиться от кого-то не было, но когда мной были озвучены конкретные требования и замечания, которые меня не устраивали в работе, начиная от грамотности и заканчивая организацией работы, методикой проведения проверочных мероприятий, кто-то сам принимал решение и уходил.

Задачи у нас серьезные, и специфика городской прокуратуры требует серьезных усилий, поэтому приняла решение, что необходимо усиливать коллектив, который бы я начала создавать и воспитывать с точки зрения профессионального роста именно под себя – ведь у каждого прокурора свое видение осуществления профессиональной деятельности.



– Какие основные проблемы Вы можете выделить внутри ведомства?

– Самая основная проблема – это нехватка сотрудников. Екатеринбург – мощный город со своей историей и культурой, спецификой и масштабами. Не стоит забывать: чем больше народа, тем больше вопросов и претензий буквально в каждой сфере жизни. Этим определяется как количество жалоб и обращений, которые рассматривают прокуроры города и районов, так и количество сообщений о преступлениях, которые, так или иначе, включают процессуальные проверки и уголовные дела.

Тут же можно сказать и о поручениях прокуратуры области. Я не хочу ни один населенный пункт Свердловской области как-то обидеть, но одно дело убрать выпавший снег с трех улиц, другое – провести снегоуборку в мегаполисе. Бюджеты разные. Мне кажется, в маленьком хозяйстве проще навести порядок. Это же можно сказать и о контроле за распределением и расходованием бюджетных средств и о коррупции в органах власти – в Екатеринбурге огромное количество государственных учреждений.

Поэтому крайне важная задача – это увеличение штата городской прокуратуры. Сегодня у нас 17 оперативных сотрудников – это очень мало на такой большой город. И я горжусь своими сотрудниками, потому что они сейчас несут почти неподъемную, нечеловеческую ношу, следуя моим требованиям и тем задачам, которые выстраиваются в связи с поступлением жалоб, заданий. Они работают с энтузиазмом, с улыбкой. Мы иногда шутим об объемах имеющихся задач, но это нормальный рабочий дух.

Не скрою, что удалось немного увеличить штат сотрудников. Когда я только вступила в должность, в городской прокуратуре было 13 оперативных сотрудников, сейчас – 17. Я обращалась к прокурору области с представлениями, где мотивировала необходимость увеличения штата. Раньше было два заместителя прокурора, теперь их три. При этом достаточно комфортно распределены обязанности: первый заместитель надзирает за следствием – категории дел, по которым проводятся предварительные расследования, второй заместитель занимается надзором, который связан с учетно-регистрационной дисциплиной – регистрацией сообщений о преступлениях и ходом их расследования. Третий заместитель, чего я и добивалась, курирует направление надзора за соблюдением федерального законодательства во всех проявлениях – все, что касается защиты прав общества, государства, отдельно взятого гражданина и т.д.

Я буду просить прокурора области еще немного увеличить кадровый состав, чтобы максимально комфортно распределить направления надзора, потому что сейчас на некоторых сотрудниках совмещены разные направления, очень большие по объему, и если ими заниматься на другом качественном уровне, то всегда какие-то дополнительные направления будут страдать. Одна из главных моих задач – дополнительно решить вопрос об увеличении штата и найти нам другое помещение, где мы все можем разместиться и работать.

– Что сейчас больше всего волнует екатеринбуржцев? С какими проблемами к Вам чаще всего обращаются горожане?

– Чем больше город, тем больше проблем. Люди приходят с разными вопросами – это и трудовые отношения, и проблемы в сфере ЖКХ, и борьба с коррупцией. Очень много жалоб, связанных с работой органов МВД. Чаще всего такие заявления связаны с необоснованными отказами в возбуждении уголовных дел, с некачественным расследованием и т.д.



– К нам в редакцию тоже часто обращаются читатели с жалобами на полицейских. Как руководитель надзорного ведомства, как Вы считаете, почему так происходит, и, может быть, имеете представление, что нужно сделать, чтобы ситуация изменилась?

– Думаю, что самая большая проблема – это кадры. Безусловно, любая система имеет недостатки, но деятельность полиции затрагивает интересы каждого. Полицейские просто не имеют морального права допускать серьезные ошибки. Они не должны позволять людям усомниться в возможностях правоохранительных органов, не должны терять авторитет. Поэтому основная задача полиции – укрепление кадрового состава с точки зрения профессионализма.

Порой сообщения о преступлении не разрешаются только потому, что у некоторых полицейских, уж простите, не хватает элементарных знаний. Сегодня в полиции нужны профессионалы, неравнодушные люди, готовые в любое время на любой вызов по любому поводу, звонку, крику примчаться.

Иногда сотрудник полиции не может составить протокол осмотра места происшествия, не может взять объяснение и даже не понимает, о чём берёт объяснение, какие вопросы надо задать, чтобы картинка была ясна. Участковые сегодня не могут «разговорить» человека. Чтобы получить информацию, надо быть хорошим психологом и уметь находить подход к людям, особенно к молодёжи, которая, насмотревшись фильмов, в какой-то степени ради интереса или чтобы поиздеваться, начинает экспериментировать: а что будет, если мы скажем неправду или вообще ничего не скажем. Высший пилотаж – получение сотрудником информации, которая пригодна для работы и даёт возможность оперативно работать, идти по горячим следам.

– Прокуратура проверяет деятельность сотрудников МВД только по жалобам?

– Мы проверяем деятельность полиции ежедневно, ежечасно, ежеминутно. Наш надзор круглосуточный. Всё, что делает полиция, любая сфера деятельности полиции – под нашим надзором. Но одно дело – надзор, другое – внутренние вопросы, которые необходимо решать именно в системе МВД. Мы со своей стороны их поправляем, отменяем незаконные процессуальные решения, выступаем у них на оперативных совещаниях, на семинарах, даём консультативную помощь по любому материалу, любому уголовному делу, любому сюжету: криминальному, административному. Они приходят к нам, мы консультируем, смотрим, направляем. Мы ежедневно работаем с полицейскими. Но у нас 17 оперативных сотрудников, и возьмите, допустим, количество сотрудников УМВД г. Екатеринбурга – несопоставимо. Всё, что мы можем, мы делаем. Мы никогда не отказываем кому-то в консультации, в согласовании формул обвинения, никогда не отказываем в профессиональном обучении.

– Что делать, если с точки зрения закона человеку, обратившемуся к Вам, невозможно помочь, а с точки зрения справедливости правда на его стороне?

– В первую очередь, я считаю, что в этих случаях нужно искать способы решения. Нельзя подходить к проблемам людей формально – я всегда стараюсь, и требую этого от своих сотрудников, находить творческие способы решения проблем горожан. Бывает так, что в рамках одних законов проблема не может быть решена, но можно пробовать ее решить, исходя из других. Здесь, опять же, главное – не относиться равнодушно. А если уж все действительно нерешаемо, то необходимо, чтобы наша информация была максимально корректной, полной и понятной любому человеку. Мы, конечно, не должны уподобляться примитивному разговорному языку, надо выдерживать стиль прокурорской письменной речи, но при этом объяснить человеку так, чтобы ему было понятно, почему мы принимаем то или иное решение. Это будет человечно по отношению к тому, кто к нам обратился.



– В интервью одному из телеканалов Вы сказали, что главные качества прокурора – профессионализм, порядочность, человечность. Есть ли секрет сохранения человечности в Вашей профессии? Когда каждый день видишь людское горе, преступников, нехороших людей, то чувства, наверное, должны немного притупляться.

– Я считаю, что честность, порядочность и человечность должны воспитываться в каждом человеке. Если у человека эти чувства есть, то их нужно поддерживать. Об этом нужно думать постоянно. Можно сказать, что у нас тут каждый день ЧП, криминал и, вроде как, надо абстрагироваться от всего этого. Мне кажется, ни одну проблему в нашей сфере не решишь, если ты не вникаешь в нее. Если вникаешь, то не можешь оставаться вне тех человеческих качеств, о которых я сказала. Это моё личное мнение.

К нам приходят абсолютно разные люди: и молодые, и в возрасте, и здоровые, и не очень. Я всегда говорю своим сотрудникам: «Не надо надевать на себя «рубашку» этого человека. Но нужно максимально понять. Раз он обратился, то давайте разберемся в этой проблеме и максимально поможем человеку».

Можно ведь как ответить: «Ваша жалоба, поступившая в прокуратуру города, рассмотрена. Установлено, что оснований для принятия мер прокурорского реагирования нет». Что из этих двух фраз человек может понять? Наверное, ничего. Поэтому я своим сотрудникам всегда говорю: «Мы должны максимально доступно объяснить, почему мы приняли такое решение, есть ли у нас основания для принятия мер прокурорского реагирования или нет». В этом ведь тоже проявляется человечность к людям, к нам обратившимся. То есть мы не отписались формально, а дали необходимую информацию, которую он если не поймёт, то придёт, и мы ему дополнительно разъясним.

Если говорить про коллектив, то плох будет тот прокурор, который скажет: «Меня не волнует твоё состояние здоровья, семейные проблемы». Тогда коллектива не будет, не будет той отдачи. Человечность многогранна. Я могу это чувство прокомментировать к любому сюжету, к любой ситуации, как оно применительно к профессиональному или личному вопросу.

Мы смотрим, как люди меняются, поднимаясь на какие-то должности, занимая посты. Когда человек меняется в лучшую сторону, то с высоты своей новой должности он максимально отдается работе, сеет добро – это одно. Когда человека почему-то начинает заносить, он меняется в худшую сторону, то я не считаю, что это рост, думаю, это – деградация.

Человечность как раз и определяется степенью того, растёт ли профессионально человек или профессионально деградирует, независимо от того, какое социальное или должностное положение занимает. Каждый человек имеет право на ошибки. Но человек, который человечен, всегда может признать ошибку, попытается найти пути решения созданной им же проблемы.

Что касается обычного общения, то нам приходится общаться с людьми, которые проходят у нас в качестве заявителей, лиц, которых мы вызываем в ходе проверок, тех, кого мы проверяем. У нас есть процессы, где есть подсудимые, потерпевшие, свидетели, эксперты, судьи, секретари судебного заседания. Когда понимаешь, что в каждом случае каждый человек – это личность, у него есть своё понимание жизни, событий, то высший пилотаж – принять его таким, какой он есть. Если от тебя зависит возможность исправить, поправить человека, объяснить ему то, чего он не понимает, не хочет понять или не знает, то это и будет проявлением человечности в нашей профессиональной жизни. В моём мироощущении человечность – многогранное понятие, которое я в каждом сюжете могу обосновать по-своему.

Поддержать редакцию