Поправки в законодательство о побоях вызвали бурную реакцию в обществе. По всей стране проходят акции протеста. Представители левых организаций требуют отменить наказание «за шлепки» и выступают против «введения в России норм ювенальной юстиции». Активисты собрали уже более 180 тысяч подписей против поправок депутата Госдумы Павла Крашенинникова. Не обошли протесты стороной и Свердловскую область. В чем заблуждаются протестующие и какие цели в действительности преследовали авторы проекта – в нашем материале.

Недовольство и заблуждения

21 октября в 17 часов вечера в Екатеринбурге пройдет акция противников «закона о шлепках» депутата Госдумы Павла Крашенинникова. Пикетчики из общественного движения «Суть времени» намерены стоять с плакатами напротив приемной «Единой России» до шести часов вечера и собирать подписи всех недовольных введением ювенальной юстиции в России.

В рамках масштабной декриминализации УК РФ, прошедшей в июле 2016 года, была изменена ст. 116 УК РФ. Из нее были выведены «обычные» побои, указанные в первом пункте статьи. Теперь за них наказывают в рамках КоАП, если нарушение закона совершено первый раз, в случае повторного нарушения действует вновь созданная ст. 116.1 УК РФ, по которой за рецидив все-таки предусмотрено уголовное возмездие. Благодаря усилиям Крашенинникова преступления в отношении близких не только не ушли из ст. 116, но и были отнесены к категории более тяжких преступлений – побоев, совершенных из хулиганских побуждений, по мотивам национальной, религиозной и расовой ненависти. Теперь за преступления в отношении родственников и даже гражданских мужей или жен грозит до двух лет лишения свободы.

Как сообщил veved.ru руководитель свердловского отделения движения «Суть времени» Артемий Брусницын, организаторы пикета недовольны тем, что наказание «за шлепки» стало гораздо строже, чем за нарушения по ст. 115 (избиение, повлекшее легкий вред здоровью), по ст. 114 (тяжкий и средний вред здоровью при превышении самообороны), по ст. 118 (тяжкий вред здоровью по неосторожности).

Также пикетчики выступают против следующей новации. Теперь обвинение в насилии в отношении родственников стало частно-публичным, законом признана общественная опасность такого действия. То есть теперь, отмечают противники законопроекта, в случае, если о насилии заявит посторонний человек, примирения сторон может и не быть.

Сразу после вступления закона в силу мнение общественности по поводу него разделилось. Но в одном все были едины – закон критиковали как противники «декриминализации побоев», так и защитники «семейных ценностей», выступающие против введения наказания «за шлепки», к которым многие родители прибегают в качестве воспитательной меры в отношении собственных детей. Позже критика «декриминализации побоев» отошла на второй план, уступив место критике «закона о шлепках» – так в народе прозвали поправки Крашенинникова.

Уже сейчас в администрацию президента подано более 180 тысяч подписей за отмену или исправление закона. Противники наказания «за шлепки» говорят, что теперь «выгоднее» причинить родственнику средний или легкий вред здоровью, чем побои, которые не повлекут никаких последствий для жертвы, – наказание за простые побои в отношении родственников более суровое.

Согласно новым нормам, за нанесение побоев ребенку родителей могут привлечь к уголовной ответственности в случае, если заявителем выступит третье лицо. Все это, уверены протестующие, ведет к разрушению основ семьи и введению в России ювенальной юстиции, широко распространенной на «загнивающем» Западе.

В Москве за отмену поправок активно выступают члены «Родительского всероссийского сопротивления» (в Кургане эта организация намечает протестные акции на 23 октября), в Екатеринбурге критикой закона занялось движение «Суть времени», известное своими митингами в защиту Краснознаменной группы на Плотинке.

Побои vs шлепки

Павел Крашенинников заявляет, что побои в отношении близких родственников в действительности несут угрозу обществу, так как вероятность рецидива семейного насилия в разы выше, чем вероятность повторения уличной драки. Дело в том, что в случае семейного насилия преступник и жертва остаются жить под одной крышей и ежедневно сталкиваются друг с другом. «На все симптомы насилия закон обязан реагировать и обращать на них внимание», – говорит депутат.

Больше всего россиян пугает то, что за якобы «безобидное наказание» в виде «шлепков» собственным детям родители могут понести уголовную ответственность и получить реальный срок за свои действия. При этом закон будет в большей степени учитывать мнение заявителя, третьей стороны, чем самого ребенка или родителей, так как эта норма стала частно-публичной.

«Первой ласточкой» закона Крашенинникова называют так называемый Тульский процесс. Из-за синяка на лбу, который девочке поставил младший братик, кинув в нее кубик, ее изъяли из семьи, а мать ребенка могут привлечь к уголовной ответственности. Девочка пришла в школу с синяком на лбу. На вопрос учительницы, откуда он у нее, – теперь педагоги обязаны реагировать на явные телесные повреждения у детей – девочка сказала, что ударилась о стену. Позже мать девочки рассказала, что синяк у ребенка остался после того, как ее младший братик кинул в нее кубик. Девочка соврала, чтобы выгородить братика. Этот инцидент широко обсуждается в Сети как пример применения «закона о шлепках» на практике.

Сам депутат комментировать «тульский процесс» отказался: «А вы считаете, что нормально, когда лупят до синяков? Я считаю, нет. В данном случае я не знаю конкретных деталей дела, комментировать я вряд ли решусь без материалов. Но у нас было немало других историй с синяками, с оторванными ушами, хромающими ногами. В данном случае надо разбираться в конкретном деле. Если ребенок с синяком, значит, уже до этого дело доходит, а это, согласитесь, не шлепки».

Высказался он и против использования термина «шлепки».

«Я бы, кстати, выступил против термина "шлепки" и все же использовал бы термин "побои". Но в данном случае это вообще не побои по составу, это телесные повреждения», – пояснил Крашенинников.

Упрямая статистика

В действительности же, когда закон принимался в Государственной Думе, речь шла не о синяках от кубиков, а о реальных вопиющих случаях насилия над детьми, которые в России происходят повсеместно. По данным, которые озвучил Павел Крашенинников в ходе своей пресс-конференции в Екатеринбурге, только с начала этого года в России от домашнего насилия погибло (!) порядка тысячи детей.

По словам сенатора Ольги Ковитиди, выступающей в защиту закона, при рассмотрении поправок рассматривались вопиющие случаи насилия над детьми в семьях, когда отцы избивают своих собственных детей, отчимы насилуют падчериц, но закон не может их защитить. Дети не могут никуда обратиться и пожаловаться на насилие. А если дело все-таки доходит до суда, обидчики отделываются «условкой» либо примирением сторон. В большинстве случаев жертва и насильник остаются жить под одной крышей и насилие повторяется раз за разом.

Вот, например, наиболее громкие процессы за последние четыре года, связанные с домашним насилием в Свердловской области, которые легко находятся в поиске в Интернете:
В Свердловской области отчим до смерти избил годовалого ребенка и бросил тело в теплицу (октябрь 2015 г.).
Под Серовом отчим избивал подростков палкой в воспитательных целях (октябрь 2013 г.).
В Свердловской области экспедитор сломал позвоночник матери-пенсионерке (июль 2013 г.).
В суд ушло дело жителя Серова, который 7 лет насиловал падчерицу (март 2013 г.).
В истории с добровольным уходом в детдом «всплыла» бабушка. Как сообщали СМИ, девочка жаловалась, что ее избивают мать и отчим по незначительным поводам. Однако факт домашнего насилия не подтвердился (ноябрь 2012 г.).
В Верхней Туре родители, до смерти забившие сына, пойдут под суд. Следствие установило, что мать и отчим систематически избивали трехлетнего ребенка (ноябрь 2014 г.).
В Артемовском пьяный отчим до полусмерти избил 5-летнего мальчика (июль 2012 г.).
В смерти трехлетнего малыша из Туры виноват отчим (июль 2012 г.).

Оппоненты могут сказать, что не все из приведенных примеров корректны, если речь идет о более тяжком насилии, чем побои. Так-то оно так, но часто тяжкому криминалу предшествуют именно побои, на которые окружение жертв насилия в России привыкло не реагировать, следуя поговоркам вроде «Муж и жена – одна сатана». Сегодня, услышав шум и крики боли в соседней квартире, гражданин имеет все основания вызвать полицию и стать свидетелем преступления. Благодаря такой активности третьих лиц чей-то терпящий побои родственник окажется защищен законом, при этом пострадавшему не придется обращаться в полицию самостоятельно. Такие личные заявления требуют смелости и решительности (следует учесть, что воля жертвы часто уже подавлена насильником) и связаны с большим риском, ведь самостоятельные обращения в полицию могут спровоцировать семейного агрессора на более тяжкие преступления, вплоть до убийства.

Статистика преступлений, совершенных в семье, действительно пугающая. «По данным МВД России, 40% всех тяжких насильственных преступлений совершается в семье. В 2013 году от преступных посягательств погибло более 9 тысяч женщин, более 11 тысяч женщин получили тяжкий вред здоровью. В 2014 году более 25% зафиксированных в стране убийств были совершены в семье, и тогда же зарегистрировано почти 42 тысячи преступлений в отношении членов семьи. За шесть месяцев 2015 года уже зафиксировано около двух тысяч убийств и более пяти тысяч фактов умышленного причинения тяжкого вреда здоровью» – это фрагмент из доклада, который был зачитан президенту Владимиру Путину в прошлом году на встрече членов Совета по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ) с главой государства.

«Если читан, то не понят, если понят, то не так»

Еще одним доводом противников закона является некорректная трактовка заявления президента Владимира Путина, который ранее сказал, что не поддерживает введение ювенальной юстиции в России. «Ювенальная юстиция представляет собой угрозу вмешательства в дела семьи. Это очень опасная вещь», – цитируют противники закона фразу Путина, сказанную на форуме ювенальной юстиции.

В действительности же, утверждает сенатор Ковитиди, противоречия здесь никакого нет – в России до сих пор нет ювенальной юстиции, а есть лишь ее элементы.

«Ювенальной юстиции в России нет, – заявила Ольга Ковитиди в эфире радиостанции. – Чтобы она в России была, необходим закон о ювенальной юстиции. Но есть элементы ювенальной юстиции, которая основывается на Семейном кодексе». В частности, речь идет о статье 69 Семейного кодекса РФ, которая определяет возможность лишения родительских прав. В России есть и механизмы, которые могут рассматриваться как элементы ювенальной юстиции, – это органы опеки и попечительства, комиссии по делам несовершеннолетних и другие органы. «У нас ведь были тысячи смертельных случаев, смертей именно несовершеннолетних, насилие начиналось как раз с побоев в семье», – говорит Крашенинников. На критику законопроекта со стороны общественности власти обещают реагировать.

«Да, мы будем рассматривать эти подписи и внимательно мониторим ситуацию, – заявил Крашенинников. – Мы будем все смотреть, в том числе и цифры по насилию в семье. Если у нас есть насилие в семье, это надо показывать и с ним надо бороться, в том числе и с помощью средств массовой информации. Надо смотреть на проблему с разных сторон, поэтому очень хорошо, что общественность поднимает эту тему».

Как отметила сенатор Ковитиди, в России существует три вида недовольных законом. Первые – это те, которые ничего, в сущности, о законе не знают, не читали его и не пытались даже разобраться, ко второй категории относятся сторонники определенных религиозных убеждений, а к третьей – те, кто отрицает закон просто «во имя отрицания». Чем руководствуются активисты движения «Суть времени» и «Родительского всероссийского сопротивления» и к какой категории протестующих их следует отнести, сказать сложно. Также рано говорить о том, к чему приведет эта активность и повлияет ли она на изменения в законодательстве о побоях.

Поддержать редакцию