Следственный комитет по Свердловской области завершил расследование уголовного дела в отношении оперативников Управления экономической безопасности и противодействия коррупции (УЭБиПК) свердловского ГУ МВД, обвиняемых в превышении должностных полномочий. Дело получило гриф «Секретно» и будет рассматриваться в Свердловском областном суде. На скамье подсудимых уже 23 августа окажутся оперуполномоченный УЭБиПК по особо важным делам Алексей Ворлинский, замначальника отдела по выявлению преступлений в сфере лесопромышленного комплекса и недропользования УЭБиПК Александр Косман, начальник отдела противодействия коррупции УЭБиПК Николай Жуков и оперативник этого отдела Евгений Кулик. Еще с момента их задержания год назад эта история вызывала огромный резонанс у общественности, но подробности дела из-за секретности в прессу не просачивались. По мнению адвокатов и самих обвиняемых, полицейские не только никого не провоцировали на взятку, но и, наоборот, сами стали жертвами провокации со стороны сотрудников отдела «М» регионального управления ФСБ. Подробности этой версии — в нашем материале.

Операция внутри операции

Четверо сотрудников УЭБиПК (бывшее управление БЭП) свердловского полицейского главка были задержаны 27 июня 2017 года сотрудниками УФСБ по Свердловской области. На следующий день ленты информационных агентств взорвались новостями об этом. Сообщалось, что сперва полицейские задержали сотрудника Департамента Росприроднадзора по УрФО Антона Лобанова при получении им взятки в 200 тысяч рублей от руководителя Седельниковского карьера Артура П. Но в тот момент, когда чиновника со взяткой оформляли в районном следственном комитете, туда вошли сотрудники ФСБ и повязали уже полицейских.

Одновременно спецназ ФСБ ворвался в здание ГУ МВД на Ленина, 15, где сотрудники органов госбезопасности задержали оперативников УБЭП Ворлинского, Жукова и Космана и произвели в их кабинетах обыск. Это привело к стычкам между чекистами и полицейскими. Последние, будучи при званиях (майоры, подполковники) и занимая не последние должности в полицейском главке, не очень-то были рады незваным «гостям» с ул. Вайнера и вели себя, по мнению спецназа ФСБ, дерзко — в результате те заковали их в наручники, а затем отвезли в областной следственный комитет.

«Бэпников» обвинили в том, что они из карьерных побуждений (рассчитывая на поощрения по службе за раскрытие резонансного преступления) спровоцировали взятку — уговорили бизнесмена П. дать деньги чиновнику Лобанову. Вскоре в СМИ появилась информация и о роли чекистов: оказывается, они с самого начала знали о разработке, которую вели полицейские. По сути, это была операция внутри операции. Все это стало возможным благодаря двойному агенту — бизнесмену Артуру П., который доносил и получал указания из обоих управлений — и полицейского, и ФСБ.

Борец с нелегальными карьерами

Артур П. — владелец компаний, которые разрабатывают Седельниковский гранитный карьер и «Лосиновский участок недр» вблизи поселка Лосиный. С оперативниками Ворлинским и Косманом, по их признанию, он знаком уже более 10 лет. Фактически это были его друзья: он ездил вместе с ними на рыбалку и охоту, ежегодно бывал у Ворлинского на дне рождения. С середины 2010-х карьеры Артура П. стали испытывать жесткую конкуренцию со стороны так называемых «черных копателей» — небольших нелегальных карьеров, которых полно в окрестностях Екатеринбурга и которые демпинговали, сбрасывая цену на продукцию — щебень, скальный грунт, дресву, что подрывало бизнес Артура П.

Для борьбы с нелегалами бизнесмен заручился поддержкой Всероссийского общества охраны природы и стал отправлять от его имени десятки жалоб и запросов в различные надзорные инстанции с требованиями разобраться с «черными копателями» (в качестве «активиста-эколога» эту работу вел его приближенный Павел Партин). К этой же борьбе Артур П. попытался подключить и своих знакомых оперов-«бэпников» (тем более, что это была их тема): полиция даже выезжала несколько раз на нелегальные карьеры, выписывала протоколы, арестовывала технику.

Но тема оказалась не очень перспективной: все ограничивалось административным наказанием для «экскаваторщиков», доказать ущерб в особо крупном размере для того, чтобы можно было возбудить уголовку, как выяснилось, очень сложно. «Порог уголовной ответственности за незаконное использование [недр] наступает, когда причинен ущерб или получен доход на сумму более 2 000 000 руб., это не один месяц работы самовольного карьера», — напишет потом в объяснениях «бэпник» Александр Косман. Однако деятельность Артура П. против нелегальных карьеров все же принесла свои плоды: полицейские рейды, публикации в СМИ, реакция прокуратуры (которая охотно взяла тему борьбы с «черными копателями» в свою повестку) — все это заставило «нелегалов» прижать уши.

Но и они не сидели сложа руки. «Ответка» прилетела в начале апреля 2017 года: один из телеканалов опубликовал сюжет о том, что Артур П. сам грубо нарушает законодательство: журналисты сообщили, что Седельниковский карьер давно вышел за разрешенные ему границы и копает вовсю земли сельхозназначения. Телевизионщики потребовали от надзорных органов разобраться. Реакция органов была незамедлительной: проверку начали Россельхознадзор и Росприроднадзор. По показаниям самого Артура П., сотрудник РСХН насчитал ему штраф в 43 миллиона, а РПН пригрозил штрафом в 10 млн.

Возникшие у него проблемы бизнесмен, разумеется, обсуждал со своими друзьями-полицейскими. «В одной из стенограмм видно, что Артур П. сообщает сотрудникам [полиции] о том, что 11 инспекторов проверяют его фирму и он устал платить им, в результате чего себестоимость его продукции поднялась до 190 руб. за куб», — сообщит потом следователям Ворлинский. 17 мая состоялась встреча, на которой присутствовали Артур П., его партнер по бизнесу Дмитрий Ухов, сотрудник городского УБЭП Ханов и Ворлинский — тогда и родилась идея схватить кого-нибудь из чиновников за руку при получении взятки.

Чиновник под колпаком

Сперва выбор пал на сотрудника Россельхознадзора Калинина — тот как раз говорил Артуру П. о возможности снизить штраф с 43 до 3 млн рублей (т. е. в 14 раз), но Калинин, как вскоре сообщил Артур П. оперативникам, «не высказал требований к передаче ему взятки», а затем Россельхознадзор и вовсе решил не выписывать штраф Седельниковскому карьеру (поскольку, как выяснилось, шел процесс перевода земель — документы находились на стадии оформления).

Потребовалась новая кандидатура на взяткодателя. В этом месте показания разнятся: Ворлинский и Косман заявляют, что это Артур П. предложил им сотрудника Росприроднадзора Лобанова (с которым, кстати, был неплохо знаком: он не раз контактировал с этим чиновником по теме охраны природы и противодействия нелегальным карьерам). Артур П. же утверждает: на том, чтобы раскрутить Лобанова на взятку, настаивали именно полицейские. Была обговорена и сумма — не менее 150 тысяч рублей (чтобы это была взятка в особо крупном размере (по части 5 статьи 290 УК РФ), а не «какая-нибудь мелочевка»).

9 июня Артур П. позвонил Лобанову и договорился о встрече — она состоялась 15 июня в кабинете чиновника: Артур П. сообщил, что его соседей, Шабровский карьер, Россельхознадзор уже проверяет и штрафует, сказал, что боится этого же, и с ходу предложил Лобанову «10–15 уставных капиталов». «Мне стало ясно, что он прямо предлагает мне взятку, я сообщил Артуру П., что у меня нет времени с ним общаться, и предложил ему выйти из кабинета», — расскажет потом следствию чиновник. Далее, согласно показаниям Лобанова, он написал служебную записку на имя начальника Департамента Росприроднадзора по УрФО о предложении взятки и отвез ее ему. «Он сразу позвонил нашему куратору от УФСБ по Свердловской области, — рассказал потом Лобанов. — Куратор приехал, мы поехали в здание УФСБ… где меня опросили, и я дал согласие на проведение оперативного эксперимента с моим участием в отношении Артура П.».

Встреча в «Балканском гурмане»

В тот же день он и Артур П. якобы случайно пересеклись на улице. «Проходя мимо Харитоновского сада, я встретил Артура П., мы поздоровались, я хотел закурить, но у меня не было с собой зажигалки, тогда Артур П. предложил воспользоваться прикуривателем в его машине, — рассказал следствию чиновник. — Он сел на водительское сиденье, я — на пассажирское… Артур П. снова вернулся к своему утреннему разговору и сказал, что, возможно, я не хочу говорить в своем служебном кабинете, он понимает. Он… предложил сотрудничать, за что готов передать мне 200 тысяч рублей. Поскольку я участвовал в оперативном эксперименте, я стал не то чтобы соглашаться, но говорил, что я подумаю, предложение интересное».

В один из следующих дней Артур П. позвонил Лобанову, и тот подтвердил, что все в силе. Они договорились встретиться 22 июня, чтобы передать деньги. Однако передача не состоялась: Артур П. признался, что не успел собрать требуемую сумму, и попросил перенести встречу на 27 июня. Есть мнение, что на самом деле инициаторами «паузы» были полицейские: раз речь шла о взятке, Ворлинский и Косман подключили к делу своих коллег Жукова и Кулика из отдела противодействия коррупции, и те сочли, что нужны еще доказательства — необходимо зафиксировать договоренности Артура П. и Лобанова. Запись разговора от 22 июня («Как договаривались, двести?» — «Да, двести») Артур П. переслал операм.

26 июня бизнесмен позвонил Лобанову и назвал место встречи — ресторан «Балканский гурман» на улице Декабристов (столик в котором заранее «заказали» полицейские). Небольшая заминка вышла со сбором необходимой суммы (нашлось только 135 тысяч, и 65 Жукову пришлось добавить из своих). На встречу Артур П. шел, нашпигованный техникой: видеокамера в сумке, микрофон в одежде. «Мы с Артуром П. сели обедать, заказали коньяк, — вспоминал потом Лобанов. — Артур П. при произнесении тоста протянул мне пачку денег, перемотанных резинкой. Я открыл сумку, он положил их…» Когда мужчины рассчитались и вышли из кафе, к ним подошли полицейские.

Переписка с чекистами

Оперативники УБЭП, разумеется, не знали, что Артур П. контактирует не только с ними, но и сотрудниками ФСБ, и уж тем более не предполагали, что по наводке ФСБ действует и Лобанов. Об участии в деле эфэсбэшников стало известно во время следствия, когда отправленные под домашний арест полицейские и их адвокаты смогли ознакомиться с материалами дела. У них даже возникло предположение, что Лобанов на самом деле брал взятку, а его участие в «оперативном эксперименте» ФСБ было оформлено задним числом.

Оперативники уверены, что Лобанов говорит не все и относительно «случайной» (как заявляют оба — и Артур П., и Лобанов) встречи возле парка: вероятность, что чиновник, идя в четыре часа дня в арбитражный суд, встретит вдруг на улице бизнесмена, который приходил к нему утром предлагать взятку, близка к нулю (особенно учитывая, что оба в такой встрече заинтересованы). По мнению полицейских, вероятнее всего, и тот и другой получили соответствующие указания от ФСБ.

Еще больше вопросов к Артуру П. Например, во время допроса по уголовному делу он сообщает, что после встречи 17 мая (когда он жаловался полицейским на проверки и когда родилась идея поймать какого-нибудь чиновника за руку) «в течение нескольких дней обратился в УФСБ». «Получается, что в конце мая 2017 года Артур П. уже действовал под контролем оперативных сотрудников УФСБ… и предоставлял мне информацию о фактах совершения чиновниками коррупционных преступлений уже под контролем и с одобрения оперативных сотрудников УФСБ», — говорит в показаниях Ворлинский.

Но самое главное откровение случилось, когда адвокаты затребовали и в конце концов добились осмотра вещественного доказательства — сотового телефона Артура П. В его телефонной книжке — около десятка номеров, начинающихся со слова «ФСБ», в том числе и те, кто «разрабатывал» полицейских.

Как оказалось, не только в мае, но еще в апреле он активно переписывался с сотрудниками ФСБ, отправлял им аудиозаписи разговоров с операми: например, 17 мая, после встречи с «бэпниками», он отправил звуковой файл майору УФСБ Александру Т., руководившему затем операцией по задержанию полицейских.

Особенно примечательно сообщение, которое Александр Т. прислал Артуру П. уже спустя полгода после задержания оперов (в декабре 2017-го), — это фотография удостоверения о присвоении звания подполковника и награждении медалью «За отличие в обеспечении экономической безопасности». «Бэпники очень помогли мне в ее получении», — отвечает Александр Т. Точного ответа на вопрос, что же заставило Артура П. предать своих друзей-полицейских и переметнуться под ФСБ, пока нет.

И кто тогда провокатор?

Узнав о роли УФСБ в этой истории, полицейские, находящиеся во время следствия под домашним арестом, а также их адвокаты написали ряд жалоб (одна из них — на имя главы Федеральной службы безопасности Александра Бортникова) и подали заявление с требованием привлечь к уголовной ответственности теперь уже сотрудников ФСБ. Полицейские считают, что это их «коллеги» превысили полномочия, организовав дачу и получение взятки и арестовав полицейских, пытавшихся пресечь это преступление.

«Сотрудниками ФСБ искусственно создана ситуация, когда Артур П., получая инструкции из ФСБ, самостоятельно проявлял инициативу на провоцирование взятки, а Лобанов, получая инструкции из ФСБ, проявлял инициативу на ее получение», — говорится в жалобе адвоката Елены Афанасьевой (защитника Александра Космана) на имя прокурора Свердловской области Сергея Охлопкова. В этом и другом документах полицейские и их адвокаты наглядно объясняют: получив от Артура П. аудиозапись, на которой Лобанов четко обозначает свое желание получить взятку и объясняет за что, у них не оставалось иного варианта, кроме как действовать.

«Действия и поведение Артура П. не оставляли возможности не реагировать на его сообщение о преступлении, действия и поведение Лобанова не оставляли сомнений в его намерении совершить преступление, — говорится в адвокатской жалобе свердловскому прокурору. — Если бы сотрудники УЭБиПК отказались проверять сообщение Артура П. о преступлении, то было бы возбуждено уголовное дело за незаконное освобождение от уголовной ответственности или за укрывательство преступления Лобанова. В случае производства проверки и выявления преступления Лобанова возбуждено дело по превышению должностных полномочий. Таким образом, искусственно созданная сотрудниками ФСБ ситуация фактически приводила к тому, что любое действие и решение сотрудников УЭБиПК можно было бы расценивать как преступление».

Говоря простым языком, арестованным полицейским и их защитникам непонятно: когда и взяткодатель, и взяткополучатель действовали под контролем и по указанию УФСБ, почему ответственность за это должны нести полицейские? Почему они должны отвечать за то, что раскрыли преступление, не зная, что все это был спектакль — настолько хорошо сыгранный, что не только у полицейских, но и у сотрудников Следственного комитета не возникло и тени сомнений в действиях «актеров».

«Перед началом ОРМ гражданин Артур П. был официально проинструктирован под подпись о недопущении провокации взятки, — говорит в показаниях Ворлинский. — Ему было известно, что вся его встреча с Лобановым будет в прямом эфире слышна оперативным сотрудникам УЭБиПК, находящимся возле кафе. При этом… в машине будет находиться и начальник Следственного отдела по Октябрьскому району г. Екатеринбурга майор юстиции Линчак Н.Г. Только после того, как Лобанов выскажет свои требования о получении взятки, только в этом случае Артур П. может передать ему взятку. При этом команду на задержание Лобанова будет давать лично Линчак Н.Г. В результате Лобанов высказал требования, а Артур П. передал взятку, они играли так достоверно, что слышащий их разговор Линчак дал команду на задержание Лобанова».

«В возбуждении уголовного дела отказать»

Проверку по заявлению полицейских проводил старший следователь-криминалист военного следственного отдела СК России по Екатеринбургскому гарнизону Петриков (подразделение подчиняется Военному следственному управлению по Центральному военному округу — именно это ведомство занимается расследованием преступлений, совершенных сотрудниками ФСБ). Следователю-капитану пришлось опрашивать майоров, подполковников, полковников (и полиции, и ФСБ). Были опрошены опера-«бэпники», ряд сотрудников ФСБ (все они уверяли: «Мы никого ни на что не провоцировали»), включая Александра Т., руководившего операцией против полицейских.

Лишь один человек отказался, по сути, давать пояснения военному следователю — бизнесмен Артур П.: он сослался на подписку о неразглашении, данную в рамках уголовного дела против полицейских. Между тем стадию ознакомления с материалами дела прошли все его участники — никакой подписки Артура П. в нем они не обнаружили.

«Анализируя вышеизложенное, следует прийти к выводу, что в действиях сотрудников УФСБ России по Свердловской области усматриваются отдельные признаки преступления, предусмотренного пп. «а» и «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ», — пишет военный следователь по окончании проверки. Однако его решение — все-таки в пользу ФСБ: в возбуждении уголовного дела было отказано. Выяснять, где правда в этой истории, а также решать судьбу полицейских будет теперь суд.

«Известны ситуации, когда предприниматели жаловались на действия сотрудников Управления по борьбе с экономическими преступлениями, обвиняя их в произволе, — говорит екатеринбургский адвокат Сергей Колосовский. — Но в этой ситуации, я убеждён, полицейские абсолютно чисты. Они действовали правильно, по всем инструкциям, искренне считая, что совершается преступление, которое они обязаны раскрыть — в противном случае они сами понесли бы ответственность за его укрывательство. Тогда как к действиям сотрудников ФСБ, искусственно создавших ситуацию дачи и получения взятки, действительно есть вопросы — не есть ли это превышение полномочий?»

Первое заседание по делу полицейских оперативников назначено на 23 августа, вести процесс будет судья Свердловского областного суда Антон Башков.

Поддержать редакцию