Как мы уже писали в предыдущем материале в рамках специального совместного с МТС проекта, площадь Парижской коммуны в начале 1930-х хотели сделать главной площадью Свердловска и всего Урала.

А архитектурной доминантой площади должна была стать башня Дома промышленности. И не просто башня, а самое высокое здание в СССР, по тем временам – настоящий небоскрёб.


В некоторых источниках говорится о проектной высоте башни в 140 метров, в которую входит высота мачты-причала для дирижаблей, но её изображений либо макетов не сохранилось. Впрочем, и без мачты 17-этажное здание с высокими этажами имело высоту порядка 90 метров, аналогов ему тогда в России не было – в Москве в то время самым высоким был 50-метровый 12-этажный Дом на набережной, а за пределами столицы самые высокие здания были как раз в Свердловске – 11-этажный Второй дом советов и 10-этажная гостиница «Исеть».

Как так получилось, что первый небоскрёб в России стали строить на Урале?

В 1923 году Екатеринбург стал центром огромной Уральской области, промышленная мощь которой в годы индустриализации стремительно нарастала. Здесь находились управления по строительству многих заводов-гигантов – не только Уралмаша, но и предприятий в других городах – например, Магнитострой, управлявший строительством Магнитогорского металлургического комбината.



В административном подчинении у Свердловска оказался огромный индустриальный регион, превосходящий по потенциалу многие союзные республики, и этому статусу должны были соответствовать здания, архитектура города. В 1927 году был объявлен всесоюзный комплекс на проект Дома Промышленности, который должен был стать главным зданием всей промышленной индустрии на Урале. Проект был значимым и широко освещался в средствах массовой информации того времени. На первом этапе в конкурсе принимали участие известные архитекторы: братья Александр и Леонид Веснины, Яков Райх, Михаил Барщ, Иван Фомин. Лчшим был признан совместный проект Григория Симонова, Александра Гегелло, и Давида Кричевского, выполненный в стиле конструктивизма. Однако к его реализации так и не приступили, и провели в 1930-1931 второй этап конкурса.

Победу во втором этапе первую премию получил проект архитекторов К. Н. Афанасьева, Я. А. Корнфельда и И. Ф. Милиниса. Однако этот проект был признан не подходящим к реализации, и здание начали строить по выигравшему вторую премию проекту архитекторов Даниила Фридмана, Глеба Глущенко и инженера П. Л. Пастернака.



Дом Промышленности должен был представлять собой замкнутый семиэтажный объём в виде буквы Р и оформлять юго-восточную и частично восточную границы площади Парижской коммуны. К проспекту Ленина корпус Дома был обращен торцом, оставляя открытым весь квартал и 17-этажную башню, венчающую всю композицию. Дом Промышленности должен был включать десятки трестов, управления, проектные организации, госбанк, выставку промышленности, разные конторы.

Однако реализовать задуманный проект так и не удалось – даже строительство семиэтажной части не раз приостанавливали и достроили её лишь к 1960-м, причём в изменённом варианте – с уменьшением площади остекления. А высотку, возведение которой активно началось летом 1931 года, и вовсе бросили строить после пожара в 1935 году. По поводу того пожара до сих пор существуют версии, что он был устроен намеренно. Дело в том, что за год до инцидента, в 1934 году началось массовое разукрупнение областей, и Свердловск из столицы огромной Уральской области стал центром относительно небольшой Свердловской. Вдобавок, если в годы первой пятилетки региональным властям давали очень широкие полномочия, после 1933 власть опять начала централизовываться в Москве.Таким образом, наложились как экономические, так и политические факторы – у города попросту не хватало средств на столь амбициозный проект, да и статус города несколько снизился. Пожар, если отталкиваться от этой версии, был очень удобным поводом для сворачивания стройки. В какой-то мере это напомнило ситуацию в Украинской ССР – в том же 1934 году её столицу перенесли из Харькова в Киев, и проекты столичного масштаба в Харькове после этого стали сворачиваться.



В итоге первым советским небоскрёбом в СССР стал не Дом Промышленности в Свердловске, а жилой дом на Котельнической набережной в Москве, достроенный в 1952 году.

Правда, в послевоенные годы свердловчане не оставляли надежд на достройку здания, которое после пожара и разборки трёх наиболее пострадавших этажей представляло из себя двухэтажный «обрубок».

Так о завершении строительства Дома Промышленности говорилось в выпущенной в 1948 году книге Петра Володина «Свердловск», входящей в серию «Архитектура городов СССР».


«Мощная вертикаль - почти стометровая башня Дома промышленности, обозреваемая с любой окраины города, станет стержнем величественного комплекса».

Но этим планам не суждено было сбыться. В итоге в 1970-х на фундаменте несостоявшегося небоскрёба построили 12-этажное здание, которое ныне занимает «Ростелеком». О его конструктивистском происхождении напоминает лишь ленточное остекление лестничной клетки, характерное для архитектуры 1930-х годов.



К слову, сохранившиеся фотографии, использовавшиеся для иллюстрации этого текста, взяты с сайта Канадского центра архитектуры (CCA).

Там, по всей видимости, находятся и оригиналы. Как они там оказались, загадка – так или иначе советскую архитектуру 1930-х в мире очень ценят (впрочем, и в России тоже – построенная семиэтажная часть Дома промышленности имеет статус памятника архитектуры федерального значения., и тот же Канадский центр архитектуры недавно выпустил книгу про русскую архитектуру, которая проиллюстрирована в том числе проектом Дома промышленности. К слову, находится этот центр в Монреале – франкоязычной Канаде, бывшей французской колонии. В свете названия площади, где планировалось расположить здание (Парижской коммуны), выглядит несколько символично. А если вспомнить, что расположенное ныне в Доме Промышленности НПО Автоматики тесно сотрудничало многие годы (до недавнего времени) с французским космическим агентом, и разработанные именно в этом здании системы управления запускали корабли в космос с космодрома во Французской Гвиане, переплетение названий и смыслов обретает ещё большую силу.

Поддержать редакцию