Последние несколько дней официальный Минск активно занимается перетасовыванием собранной им колоды дел — как административных, так и уголовных — по событиям 19 декабря. Одни обвиняемые освобождаются под подписку о невыезде, в то время как общее число фигурантов дела об «организации и участии в массовых беспорядках» увеличивается.

28 января из следственного изолятора КГБ неожиданно вышла Наталья Радина, журналист «Хартии-97». Накануне ночью под подписку о невыезде был отпущен Владимир Кобец, руководитель избирательного штаба Андрея Санникова. Также стало известно, что сегодня возобновились следственные действия в отношении Владимира Некляева. Казалось бы, чему радоваться, но для соратников Некляева и его семьи — это радость: впервые с 29 декабря с ним смог встретиться адвокат. Адвокат Некляева Тамара Сидоренко сообщила «Белорусскому партизану» о том, что Некляев «жив, здоров, выглядит неплохо».

Но стоит ли рассматривать последние события как подтверждение надежд на то, что Лукашенко пересматривает свою тактику демонстративных репрессий?

Видимо, не случайно обвиняемых выборочно отпускают накануне заседания Совета министров ЕС. 31 января они должны принять окончательное решение по санкциям в отношении правительства Лукашенко. Это может оказаться не более чем пиар-ходом, необходимым официальному Минску для того, чтобы руководство Евросоюза смягчило свою отповедь Лукашенко.

Общее количество обвиняемых на данный момент составляет уже 37 человек. Белорусские правозащитники говорят о начале второй волны репрессий. В первую очередь она связана с тактикой запугивания уголовными преследованиями тех ранее административно задержанных, которые отказываются являться «на беседы» в КГБ и отделения милиции без повестки. При этом от слов правоохранители уже давно перешли к делу.

Так, 12 января был вызван на беседу в РОВД Фрунзенского района Минска 26-летний Дмитрий Булавин. Он был среди задержанных на площади 19 декабря. При задержании ему разбили голову. Травмы были настолько серьезными, что была вызвана «скорая помошь» в изолятор на улице Окрестина и Дмитрию были наложены швы. Он отбыл десятидневный административный арест. 12 января Дмитрию позвонили с требованием явиться на беседу. На вопрос о повестке и о статусе ему ответили, что беседу с ним намереваются проводить как «со свидетелем и еще кое-кем». Он отказался от такой перспективы. В тот же день к нему явились двое сотрудников в штатском и задержали Дмитрия со словами: «Раз ты такой умный, мы тебя забираем». По словам его матери, на данный момент Дмитрию уже предъявлено обвинение по статье 293 УК — «Организация и участие в массовых беспорядках».

Общее число фигурантов сейчас составляет 51 человек, пишет «Новая Газета».

29—30 января

Мама Ирины Халип Люция Юрьевна по телефону сообщила, что Ирина дома, однако по условиям домашнего ареста она не может подходить к телефону. В доме могут находиться только ее родители и сын. В квартире будут постоянно присутствовать два сотрудника КГБ. Люция Юрьевна сказала, что Ирина появилась дома настолько неожиданно, что она и Владимир Трофимович, отец Ирины, до сих пор не пришли в себя. Ирина чувствует себя нормально. Люция Юрьевна сказала, что самый счастливый сейчас сын Ирины и Андрея Санникова — Даня.

Жена Владимира Некляева Ольга сообщила по телефону, что Владимира пока дома нет: «Я жду, но его пока не привезли». Известно, что Некляев также будет находиться под домашним арестом.

Родные отпущенных под домашний арест Владимира Некляева и Ирины Халип рассказали Белорусскому Партизану, каково это — жить под неусыпным оком КГБ 24 часа в сутки.

Кандидат в президенты Владимир Некляев, который содержится под домашним арестом в своей минской квартире, полностью отрезан от общения с внешним миром. В квартире круглосуточно находятся сотрудники правоохранительных органов. «Даже двери в квартиру они открывают сами», — сообщила его жена Ольга.


«Владимиру Прокофьевичу полностью ограничили общение. Нельзя пользоваться ни телефоном, ни компьютером. К нему никого не допускают, кроме адвокатов и меня», — рассказала Некляева журналистам в воскресенье утром.


Таким образом, арестанту запрещено общаться даже с дочерьми, видимо, только потому, что те не проживают с отцом в одной квартире.


Ольга Некляева также сказала, что когда в воскресенье во дворе Некляева собрались журналисты, ему даже запретили подойти к окну, чтобы их поприветствовать. Ольга Некляева сообщила, что Некляев особенно расстроен тем, что он не может говорить по телефону со своими дочерьми.


В субботу была отпущена из СИЗО под домашний арест и жена кандидата в президенты — Андрея Санникова — журналистка Ирина Халип. Помещение Ирины Халип под домашний арест — это более изощренная форма пытки, нежели тюрьма, сказал в интервью БелаПАН отец Ирины Владимир Халип.


По его словам, согласно условиям домашнего ареста, Ирина не может подходить к окнам, выйти на прогулку со своим 3-летним сыном Даниилом. Ей запрещено пользоваться любыми формами связи, отвечать на звонки по телефону и так далее.


«С ней находятся постоянно два человека, которые не подпускают ее даже к входным дверям в квартиру. К ней допускают пока только меня как отца и мою жену Люцину. Она не может выйти в магазин, чтобы купить себе продукты — продукты должны доставлять ей мы. Эти люди, которые находятся при ней, контролируют каждый ее шаг», — отметил Владимир Халип.


Кстати, часовая прогулка на свежем воздухе положена даже в тюрьме, но под домашним арестом почему-то свежим воздухом дышать запрещено.


А в дополнение к этому представьте, что в стандартной столичной квартире метров 50-70 за вами и вашей семьей ежесекундно и круглосуточно наблюдают двое посторонних людей. И тогда, когда вы готовите еду на кухне, и когда едите, и когда хотите, но в силу наличия посторонних не можете, пообщаться со своими близкими по душам, хотя бы с теми, с кем вам не запрещено. Даже сутки в таких условиях покажутся адом, не говоря уже о более длительном сроке.


Напомним, 29 января Владимиру Некляеву и Ирине Халип была изменена мера пресечения с содержания под стражей под домашний арест. Кроме того, из следственного изолятора освобождены активисты оппозиции Олег Корбан, Сергей Возняк и Анатолий Павлов. Ранее из следственного изолятора были освобождены экс-кандидаты в президенты Виталий Рымашевский и Григорий Костусев, руководители инициативных групп Некляева и Санникова Андрей Дмитриев и Владимир Кобец, редактор оппозиционного интернет-ресурса «Хартия 97» Наталья Радина.


Тем не менее, по делу о массовых беспорядках по состоянию на 29 января проходят 37 обвиняемых политиков и журналистов и 15 человек считаются подозреваемыми. А преследования и репрессии в отношении оппозиционных политиков и активистов не прекращаются ни на день.


Судя по событиям последних дней, Лукашенко, конечно, боится санкций, но не настолько, чтобы отпустить всех политзаключенных, как того требует Евросоюз, безусловно и со снятием всех обвинений. А уж тем более он не станет проводить новых выборов, ибо потерять власть он боится еще больше.

Поддержать редакцию