Шоу Румянцева с треском провалилось
Суд с участием скандального журналиста – как история о некомпетентности
12.11.2018
Наши коллеги из «МК-Урал» завершают цикл публикаций о четырех судах по искам скандального журналиста Максима Румянцева к известным региональным СМИ. На этот раз расскажем о процессе против информагентства Ura.Ru, который истец полностью проиграл. Благодаря главной «звезде» слушания временами превращались в третьесортный балаган с клоунадой, мистическим исчезновением документов, потерей памяти, безграмотно составленным иском и грубостями со «сцены». Только благодаря высокому профессионализму представителей ответчиков и судьи шоу Румянцева была дана заслуженная оценка.
Кто о чем, а Румянцев – о бане
«МК-Урал» уже рассказал, как Максим Румянцев, экс-журналист компании «Резонанс», главред «Центра свободной журналистики», в трех процессах без особого успеха судился с нижнесергинской газетой «Новое время», бывшим главой поселка Атиг Владимиром Морозовым, с «МК-Урал», онлайн-газетой «Вечерние Ведомости» и агентством «Федерал Пресс». Большую часть требований Румянцева суд не удовлетворил. Остались без удовлетворения и желания компенсации морального вреда на сумму более миллиона рублей.
Публикации, ставшие предметом разбирательств, по своей сути похожи. В них рассказывалось, как Румянцев устраивал скандалы вокруг своей персоны, представляя бытовые неурядицы результатом давления властных структур на свободную прессу.
Много шума Максим Моисеевич создал вокруг конфликта с главой поселка Атиг Владимиром Морозовым, настаивая на том, что муниципальный чиновник ударил его автомобилем и нанес травму колена. Попытка возбудить уголовный процесс против Морозова окончилась ничем: колено оказывалось то правым, то левым, а потом всплыла старая травма, не связанная с ДТП, в итоге в возбуждении дела отказали.
После решения судмедэкспертов и следователей Румянцев продолжал трактовать легенду о колене как пример нарушения прав журналиста представителем власти. Также в стиле теории заговора шло повествование о слегка подгоревшей (огонь возник внутри помещения, вероятно, из-за ошибок в строительстве или эксплуатации) частной бане Румянцева. Эти истории Румянцев даже озвучил на медиафоруме Общероссийского народного фронта, на котором присутствовал президент Владимир Путин. Максиму Моисеевичу на этом мероприятии удалось представить себя пострадавшим за правду журналистом, пообщаться с главой государства и выиграть грант на 300 тысяч рублей.
Успехи Румянцева в самопиаре волнуют немногих, однако факт вывода баек про баню, колено и свободу слова на федеральный уровень не остался без внимания свердловской прессы. Публикации о похождениях Румянцева вышли в нескольких СМИ. Через некоторое время начались суды, в которых Максиму Моисеевичу было непросто: большая часть желаний не реализовалась, да еще и с правовой грамотностью постоянно были проблемы. Порой Румянцев выглядел просто нелепо.
Суд по иску к Владимиру Морозову и агентству Ura.Ru истец полностью проиграл. И конечно, вновь не смог улучшить свое материальное положение, хотя аппетиты были приличными: Румянцев хотел получить 300 тыс. руб. от Ura.Ru и еще 150 тыс. руб. – от бывшего главы Атига.
Врать нехорошо
В предыдущих трех судах Румянцеву каким-то чудом удалось подтвердить претензии к изданиям, сообщившим, что журналист на форуме обманывал президента России. Суды сочли, что в прямой беседе с Владимиром Путиным свердловчанин свои истории про колено и баню не рассказывал, значит, его репутация все-таки незаслуженно пострадала от публикаций. Однако суд по иску Румянцева к Ura.Ru более четко расставил акценты и доказал, что претензии Максима Моисеевича абсолютно необоснованны.
Судья обратила внимание на следующий нюанс: факт распространения Румянцевым недостоверной информации о себе и свердловских чиновниках на форуме ОНФ истцу опровергнуть не удалось. Значит, говоря о лжи на форуме, журналисты были правы. Тот факт, что Румянцев не врал Путину в лицо при встрече, большого значения не имеет.
Поясним: в процессе о защите чести, достоинства и деловой репутации для удовлетворения иска должно быть доказано, что опубликованные сведения носят порочащий характер и не соответствуют действительности. Информация о распространении Румянцевым выдумок на форуме наверняка для него неприятна, однако в суде доказано, что в этой части публикации СМИ правдивы.
Субъектный же состав (в беседе с кем конкретно на форуме прозвучала неправда про колено и баню) значения не имеет. Все мы граждане России и равны перед законом. Врать президенту в лицо или просто врать на форуме ОНФ, лидером которого, кстати, официально является Владимир Путин, одинаково нехорошо. Хотя некоторые любители пиариться на встречах с первыми лицами страны, возможно, считают иначе.
Забавно, что на последнее заседание суда Румянцев не пришел. Возможно, был уверен в победе. Однако справедливость восторжествовала, и Максим Моисеевич полностью проиграл свой иск. Вспомним, как это было.
Разговоры ни о чем
В зале суда Румянцев продолжал настаивать на том, что автомобиль Морозова причинил ему повреждение колена. «Была причинно-следственная связь установлена. Была болезнь до этого, а ДТП «спрогрессировало» ее ухудшение. Эти документы у меня имеются», – заявил истец. При этом упомянул, что документы находятся где-то в Следственном комитете. В результате в суде бумаги так и не появились, как и подтверждение о наличии этих документов от СКР. Если не способен или не хочешь представить суду доказательства своих слов, зачем сотрясать воздух?
Шоу ради шоу?
Иногда логику Румянцева трудно понять. Например, есть сюжет компании «Резонанс-ТВ», который готовил он, что ранее подтверждалось в других процессах. Однако на слушаниях с Ura.Ru истец неожиданно заявляет, что авторство сюжета якобы не подтверждено.
А вопрос-то был простой: отправлял Румянцев данный сюжет на конкурс медиафорума ОНФ или нет. Если нет, просто скажи, что нет, и вопрос закрыт. Но Румянцев предпочитает накручивать интригу, созданную на ровном месте, да еще и возражает против вынужденного ходатайства представителей ответчика в запросе в ОНФ на эту тему.
В итоге процесс затягивается, и даже возможные выгоды истца от этого не видны. Похоже на шоу одного актера. Без четкой идеи или смысла.
Снова – за азы
Ранее журналисты «МК-Урал» уже рассказывали, как в ходе слушаний по разным искам судья и представители ответчиков вынуждены были тратить уйму времени на «разжевывание» для Румянцева элементарных правовых норм. Так произошло на процессе против Ura.Ru.
Румянцев долго пытался оспорить заголовок статьи «Разговор с Путиным может обернуться уголовным делом. Фигуранты – уральский мэр на «Порше» и журналист», доказывая, что его пытаются выставить возможным обвиняемым. В большей части пламенное недовольство Максима Моисеевича обрушилось на государственного судебного эксперта Уральского регионального центра судебной экспертизы, проводившего анализ публикации и установившего, что Румянцев не только в заголовке, но и в тексте статьи не представлен в качестве возможного обвиняемого по уголовному делу.
Эксперт был вынужден несколько раз пояснять Румянцеву, что слово «фигуранты» в заголовке может означать обвиняемого, потерпевшего и даже свидетеля. Возможный статус Румянцева в заголовке не указан. Однако сторона истца не успокаивается. Представитель истца выслушивает пояснения очевидных фактов и выдает нечто странное: «В принципе, фигурант – это, в первую очередь, связано именно с обвиняемым, то есть в негативном свете». Далее лингвисту приходится снова пояснять, что фигурант может быть любым.
Эта ситуация повторяется при анализе статьи. Сторона обратила внимание на заявление Морозова о том, что ложный донос наказывается по УК РФ, и пытается склонить эксперта к мысли о том, что это равносильно заявлению «Против Румянцева может быть возбуждено уголовное дело». Эксперту потребовалось немало выдержки, чтобы несколько раз пояснить: подобных строк в статье нет. Более того, подчеркнул эксперт, в статье говорится только об одном возможном уголовном деле – против Морозова, в рамках которого Румянцев может быть фигурантом, но не обвиняемым, а потерпевшим. Казалось бы, все понятно и легко: читай внимательно текст и не ищи в нем то, чего объективно нет. Однако Румянцев и его защитник проявили в этом деле просто поразительную настойчивость.
Румянцев часто удивлял участников процесса своими экстравагантными трактовками правовых норм. Кадр из видео: Михаил Калегин
В конце концов эксперту надоело переливание из пустого в порожнее, и он поинтересовался: «Я не понимаю, почему вы пытаетесь сделать так, чтобы я подтвердил ваши фразы. Я уже сказал: "Нет"». Конечно же, эти слова не подействовали.
Представитель истца почти под копирку вновь повторила свой вопрос. И даже на этом не остановилась, решив обсудить с лингвистом значение слова «фигурант» с помощью толкового словаря русского языка! Трудно понять, для чего был нужен этот трюк, который только подтвердил правоту эксперта: фигуранты бывают разными.
За рыбу деньги
Атака эксперта одними и теми же вопросами при наличии четкого ответа продолжалась и при попытке Румянцева доказать, что статья Ura.Ru порочит его именно в качестве журналиста.
Представитель Ura.Ru пояснила, что вопрос о профессиональной принадлежности в таких процессах значения не имеет, сослалась на Постановление Пленума Верховного суда РФ, по которому поднятый истцом вопрос не входит в предмет доказывания по статье 152 ГК РФ. Однако это не помогло. Возможно, для Максима Моисеевича несколько инициированных им процессов – это некий инструмент самопиара, поэтому он и ухватился за возможность поспорить с экспертом.
Можно сбиться со счета, вспоминая, сколько раз эксперт пояснил: в тексте не ведется речь о деятельности Румянцева в качестве журналиста. Румянцев просто называется журналистом. Это слово используется в числе прочих номинаций, дабы избежать тавтологии. «Если я говорю: "Дворник избил сантехника", это как-то характеризует его как дворника?» – уже «на пальцах» пояснял эксперт. Но простая истина снова осталась непонятой.
На прошлых судебных заседаниях Румянцев уже позволял себе довольно дерзкие выпады в адрес этого эксперта. Давление продолжилось и на этом процессе. «Если мы сейчас говорим: "Разговор с экспертом может обернуться против эксперта… как ваша фамилия? … (называет фамилию. – Прим.) уголовным делом…"» – фантазирует Максим Моисеевич.
Далее продолжается толчение воды в ступе. Представитель истца даже зачем-то рассказывает лингвисту о содержании не текста статьи, а видеозаписей, которые он по роду своих обязанностей изучать не должен. Также сторона истца пытается экзаменовать лингвиста на знание формата проведения форума ОНФ, что в рамках процесса абсолютно неуместно. Затем идут воспоминания о других слушаниях, по другим статьям других СМИ, в которых якобы описывается деятельность Румянцева в качестве журналиста… Концентрация демагогии такова, что становится очевидным: бессмысленная болтовня затягивает процесс.
«Заседание идет в рамках данной статьи», – вынужденно напоминает судья. Однако попытки склонить эксперта к удобным для истцов выводам продолжаются.
«Снимается вопрос. Одни и те же вопросы. Другого же ответа вы не услышите!» – говорит судья.
Представитель истца не внемлет и переключается на спор с судьей. Судья повторяет: «Мы поняли уже. Вы задали несколько раз один и тот же вопрос. Эксперт несколько раз ответил. Зачем по десять раз повторять один и тот же вопрос?»
После этого вскакивает Румянцев и вновь переходит на личности, выдавая некие придуманные фразы о деятельности стоящего перед ним эксперта.
Эти импровизации стороны Румянцева в зале суда поначалу выглядят забавно и вызывают улыбку, но когда «забалтывание» вполне прозрачной ситуации превращается в традицию, уже не до смеха. Такой уровень компетенции и культуры скорее вызывает досаду.
О чем спор?
В процессах против других СМИ Румянцев неоднократно демонстрировал низкое качество подготовки к слушаниям по собственному иску. Так было и на этот раз.
Уже в зале суда выяснилось, что в просительной части по иску против Владимира Морозова просто отсутствует сообщение о том, какой вред ответчик нанес истцу. Иск о защите чести, достоинства и деловой репутации без указания нанесенному истцу вреда – это, пожалуй, один из самых странных исков на планете. Судье потребовалось серьезно потрудиться, чтобы вернуть Румянцева к адекватности.
«Какой вред нанес Морозов как ответчик? Это просительная часть искового заявления. Там нужно просить признать не соответствующими действительности конкретные фразы ответчика. В [вашей] просительной части отсутствуют такие требования», – говорит судья.
Сторона ответчика то ли не понимает, что от нее хотят, то ли не желает этого делать.
«Вы просите только опубликовать опровержение. На основании чего публиковать опровержение, если установить основания для опровержения истец не просит?» – продолжает ликбез судья.
В ответ Румянцев излагает некие «теории заговора» о том, что Владимир Морозов, комментируя произошедший конфликт, по мнению истца, «ввел в заблуждение редакцию».
Судье приходится в третий раз задавать вопрос: «Какие сведения вы просите опровергнуть?»
Тут Румянцев кое-как цитирует журналистские слова из текста, которые, как ему кажется, являются информацией Морозова.
Вся эта длительная сцена похожа на работу с отстающими учениками. Педагог буквально за уши тянет двоечников, чтобы не оставлять их на второй год, а неучи еще и сопротивляются…
Внезапная «недостача»
Во время допроса лингвиста представитель истца задала ему вопрос по тексту, после чего возникла странная пауза. Лингвист пытался вспомнить упомянутые строчки. Как выяснилось позже, забывчивостью он не страдал, просто данного фрагмента текста вообще не оказалось в материалах дела!
По какой-то причине Румянцев приобщил к собственному иску заверенный нотариусом, но не полный вариант статьи – без двух абзацев текста! Бывает же такое… Слегка растерявшийся Максим Моисеевич предполагает, что материалы куда-то пропали, что-то с досадой говорит про нотариуса…
Не склонная к затягиванию процесса представитель Ura.Ru честно заявляет, что в ее материалах статья представлена полностью, однако подчеркивает: анализ этих фрагментов текста сути дела в части оценки достоверности и негативности изложенных сведений не меняет. С этой позицией согласен и эксперт.
«Может быть, пропал! Пропал из материалов дела!» – говорит Румянцев после длительных безуспешных поисков текста.
«Мы посмотрели, листы дела пронумерованы», – отвечает представитель ответчика.
«А я знаю практику. Пропадают материалы дела в судебном производстве», – произносит одну из своих самых ярких демагогических фраз Румянцев. Что это был за намек? Камень в огород судьи? Не слишком ли много гражданин Румянцев себе позволяет? Пожалуй, слишком. И этим его беспардонность в ходе слушаний не ограничивалась.
Хамство в суде – как признак слабости
Румянцев и ранее позволял себе делать грубые экспрессивные выпады в адрес представителей конкурирующей стороны. Этот процесс не стал исключением.
Кроме упомянутых выше пассажей о гипотетической связи действий эксперта-лингвиста с неким уголовным делом, Румянцев позволял себе сравнивать находящегося в зале суда эксперта с неким другим «специалистом», отмечая, что у того «опыт работы сорок лет».
А этот случай еще более тяжелый. «Вы, если юрист и этого не знаете, тогда я жалею ваших заказчиков», – нервно рубанул Румянцев в сторону представителя Владимира Морозова. Поскольку ответа на эту атаку не последовало, истец продолжил тренироваться в дерзостях: «Не приписывайте мне слов, которых я не говорил, с улыбкой на лице. Да, я понимаю, это ваша работа».
В чем данный гражданин пытался обвинить конкурирующую сторону в зале суда? Не нарывается ли сам Румянцев, делая подобные заявления, на иск о защите чести, достоинства и деловой репутации?
К слову, представители ответчиков (чаще всего это были женщины) в рамках нескольких шедших почти параллельно процессов были серьезно недовольны вольностями и колкостями на грани с оскорблениями, которые позволял себе Румянцев. Представители всерьез обсуждали возможность иска против него. Но в итоге решили, что судиться с таким скандалистом – значит выслушать новую серию грубостей. И что потом? Судиться снова? Не факт, что так можно научить Румянцева хорошим манерам, скорее только себе испортишь настроение.
За что боролся…
Сложно представить, каково находиться с Румянцевым в одном зале заседаний, если даже при просмотре записей с судов формируется стойкое чувство брезгливости от многочисленных бесцеремонных трюков этого гражданина. Что тут можно сказать? Хамство часто является признаком слабости и некомпетентности. Похоже, это тот самый случай.
Сегодня, потерпев неудачу по большей части своих претензий в трех процессах и полностью проиграв суд по иску к Ura.Ru, истец наверняка вернется к деятельности, которую предпочитает назвать журналистской. Что это за журналистика, каковы методы Максима Румянцева и какова цена его громким заявлениям, представители многих ведущих СМИ Свердловской области уже знают не понаслышке.
Трудно сказать, что при таком положении дел Максиму Моисеевичу легко рассчитывать на уважение в профессиональной среде. Вполне вероятно, что в сфере регионального бизнеса, политики, государственных и муниципальных аппаратов к нему уже сформировалось не лучшее отношение. Вряд ли это случайность. Скорее – закономерный результат деятельности Румянцева в течение нескольких лет. Как говорится, по заслугам.
Кто о чем, а Румянцев – о бане
«МК-Урал» уже рассказал, как Максим Румянцев, экс-журналист компании «Резонанс», главред «Центра свободной журналистики», в трех процессах без особого успеха судился с нижнесергинской газетой «Новое время», бывшим главой поселка Атиг Владимиром Морозовым, с «МК-Урал», онлайн-газетой «Вечерние Ведомости» и агентством «Федерал Пресс». Большую часть требований Румянцева суд не удовлетворил. Остались без удовлетворения и желания компенсации морального вреда на сумму более миллиона рублей.
Публикации, ставшие предметом разбирательств, по своей сути похожи. В них рассказывалось, как Румянцев устраивал скандалы вокруг своей персоны, представляя бытовые неурядицы результатом давления властных структур на свободную прессу.
Много шума Максим Моисеевич создал вокруг конфликта с главой поселка Атиг Владимиром Морозовым, настаивая на том, что муниципальный чиновник ударил его автомобилем и нанес травму колена. Попытка возбудить уголовный процесс против Морозова окончилась ничем: колено оказывалось то правым, то левым, а потом всплыла старая травма, не связанная с ДТП, в итоге в возбуждении дела отказали.
После решения судмедэкспертов и следователей Румянцев продолжал трактовать легенду о колене как пример нарушения прав журналиста представителем власти. Также в стиле теории заговора шло повествование о слегка подгоревшей (огонь возник внутри помещения, вероятно, из-за ошибок в строительстве или эксплуатации) частной бане Румянцева. Эти истории Румянцев даже озвучил на медиафоруме Общероссийского народного фронта, на котором присутствовал президент Владимир Путин. Максиму Моисеевичу на этом мероприятии удалось представить себя пострадавшим за правду журналистом, пообщаться с главой государства и выиграть грант на 300 тысяч рублей.
Успехи Румянцева в самопиаре волнуют немногих, однако факт вывода баек про баню, колено и свободу слова на федеральный уровень не остался без внимания свердловской прессы. Публикации о похождениях Румянцева вышли в нескольких СМИ. Через некоторое время начались суды, в которых Максиму Моисеевичу было непросто: большая часть желаний не реализовалась, да еще и с правовой грамотностью постоянно были проблемы. Порой Румянцев выглядел просто нелепо.
Суд по иску к Владимиру Морозову и агентству Ura.Ru истец полностью проиграл. И конечно, вновь не смог улучшить свое материальное положение, хотя аппетиты были приличными: Румянцев хотел получить 300 тыс. руб. от Ura.Ru и еще 150 тыс. руб. – от бывшего главы Атига.
Врать нехорошо
В предыдущих трех судах Румянцеву каким-то чудом удалось подтвердить претензии к изданиям, сообщившим, что журналист на форуме обманывал президента России. Суды сочли, что в прямой беседе с Владимиром Путиным свердловчанин свои истории про колено и баню не рассказывал, значит, его репутация все-таки незаслуженно пострадала от публикаций. Однако суд по иску Румянцева к Ura.Ru более четко расставил акценты и доказал, что претензии Максима Моисеевича абсолютно необоснованны.
Судья обратила внимание на следующий нюанс: факт распространения Румянцевым недостоверной информации о себе и свердловских чиновниках на форуме ОНФ истцу опровергнуть не удалось. Значит, говоря о лжи на форуме, журналисты были правы. Тот факт, что Румянцев не врал Путину в лицо при встрече, большого значения не имеет.
Поясним: в процессе о защите чести, достоинства и деловой репутации для удовлетворения иска должно быть доказано, что опубликованные сведения носят порочащий характер и не соответствуют действительности. Информация о распространении Румянцевым выдумок на форуме наверняка для него неприятна, однако в суде доказано, что в этой части публикации СМИ правдивы.
Субъектный же состав (в беседе с кем конкретно на форуме прозвучала неправда про колено и баню) значения не имеет. Все мы граждане России и равны перед законом. Врать президенту в лицо или просто врать на форуме ОНФ, лидером которого, кстати, официально является Владимир Путин, одинаково нехорошо. Хотя некоторые любители пиариться на встречах с первыми лицами страны, возможно, считают иначе.
Забавно, что на последнее заседание суда Румянцев не пришел. Возможно, был уверен в победе. Однако справедливость восторжествовала, и Максим Моисеевич полностью проиграл свой иск. Вспомним, как это было.
Разговоры ни о чем
В зале суда Румянцев продолжал настаивать на том, что автомобиль Морозова причинил ему повреждение колена. «Была причинно-следственная связь установлена. Была болезнь до этого, а ДТП «спрогрессировало» ее ухудшение. Эти документы у меня имеются», – заявил истец. При этом упомянул, что документы находятся где-то в Следственном комитете. В результате в суде бумаги так и не появились, как и подтверждение о наличии этих документов от СКР. Если не способен или не хочешь представить суду доказательства своих слов, зачем сотрясать воздух?
Шоу ради шоу?
Иногда логику Румянцева трудно понять. Например, есть сюжет компании «Резонанс-ТВ», который готовил он, что ранее подтверждалось в других процессах. Однако на слушаниях с Ura.Ru истец неожиданно заявляет, что авторство сюжета якобы не подтверждено.
А вопрос-то был простой: отправлял Румянцев данный сюжет на конкурс медиафорума ОНФ или нет. Если нет, просто скажи, что нет, и вопрос закрыт. Но Румянцев предпочитает накручивать интригу, созданную на ровном месте, да еще и возражает против вынужденного ходатайства представителей ответчика в запросе в ОНФ на эту тему.
В итоге процесс затягивается, и даже возможные выгоды истца от этого не видны. Похоже на шоу одного актера. Без четкой идеи или смысла.
Снова – за азы
Ранее журналисты «МК-Урал» уже рассказывали, как в ходе слушаний по разным искам судья и представители ответчиков вынуждены были тратить уйму времени на «разжевывание» для Румянцева элементарных правовых норм. Так произошло на процессе против Ura.Ru.
Румянцев долго пытался оспорить заголовок статьи «Разговор с Путиным может обернуться уголовным делом. Фигуранты – уральский мэр на «Порше» и журналист», доказывая, что его пытаются выставить возможным обвиняемым. В большей части пламенное недовольство Максима Моисеевича обрушилось на государственного судебного эксперта Уральского регионального центра судебной экспертизы, проводившего анализ публикации и установившего, что Румянцев не только в заголовке, но и в тексте статьи не представлен в качестве возможного обвиняемого по уголовному делу.
Эксперт был вынужден несколько раз пояснять Румянцеву, что слово «фигуранты» в заголовке может означать обвиняемого, потерпевшего и даже свидетеля. Возможный статус Румянцева в заголовке не указан. Однако сторона истца не успокаивается. Представитель истца выслушивает пояснения очевидных фактов и выдает нечто странное: «В принципе, фигурант – это, в первую очередь, связано именно с обвиняемым, то есть в негативном свете». Далее лингвисту приходится снова пояснять, что фигурант может быть любым.
Эта ситуация повторяется при анализе статьи. Сторона обратила внимание на заявление Морозова о том, что ложный донос наказывается по УК РФ, и пытается склонить эксперта к мысли о том, что это равносильно заявлению «Против Румянцева может быть возбуждено уголовное дело». Эксперту потребовалось немало выдержки, чтобы несколько раз пояснить: подобных строк в статье нет. Более того, подчеркнул эксперт, в статье говорится только об одном возможном уголовном деле – против Морозова, в рамках которого Румянцев может быть фигурантом, но не обвиняемым, а потерпевшим. Казалось бы, все понятно и легко: читай внимательно текст и не ищи в нем то, чего объективно нет. Однако Румянцев и его защитник проявили в этом деле просто поразительную настойчивость.
Румянцев часто удивлял участников процесса своими экстравагантными трактовками правовых норм. Кадр из видео: Михаил КалегинВ конце концов эксперту надоело переливание из пустого в порожнее, и он поинтересовался: «Я не понимаю, почему вы пытаетесь сделать так, чтобы я подтвердил ваши фразы. Я уже сказал: "Нет"». Конечно же, эти слова не подействовали.
Представитель истца почти под копирку вновь повторила свой вопрос. И даже на этом не остановилась, решив обсудить с лингвистом значение слова «фигурант» с помощью толкового словаря русского языка! Трудно понять, для чего был нужен этот трюк, который только подтвердил правоту эксперта: фигуранты бывают разными.
За рыбу деньги
Атака эксперта одними и теми же вопросами при наличии четкого ответа продолжалась и при попытке Румянцева доказать, что статья Ura.Ru порочит его именно в качестве журналиста.
Представитель Ura.Ru пояснила, что вопрос о профессиональной принадлежности в таких процессах значения не имеет, сослалась на Постановление Пленума Верховного суда РФ, по которому поднятый истцом вопрос не входит в предмет доказывания по статье 152 ГК РФ. Однако это не помогло. Возможно, для Максима Моисеевича несколько инициированных им процессов – это некий инструмент самопиара, поэтому он и ухватился за возможность поспорить с экспертом.
Можно сбиться со счета, вспоминая, сколько раз эксперт пояснил: в тексте не ведется речь о деятельности Румянцева в качестве журналиста. Румянцев просто называется журналистом. Это слово используется в числе прочих номинаций, дабы избежать тавтологии. «Если я говорю: "Дворник избил сантехника", это как-то характеризует его как дворника?» – уже «на пальцах» пояснял эксперт. Но простая истина снова осталась непонятой.
На прошлых судебных заседаниях Румянцев уже позволял себе довольно дерзкие выпады в адрес этого эксперта. Давление продолжилось и на этом процессе. «Если мы сейчас говорим: "Разговор с экспертом может обернуться против эксперта… как ваша фамилия? … (называет фамилию. – Прим.) уголовным делом…"» – фантазирует Максим Моисеевич.
Далее продолжается толчение воды в ступе. Представитель истца даже зачем-то рассказывает лингвисту о содержании не текста статьи, а видеозаписей, которые он по роду своих обязанностей изучать не должен. Также сторона истца пытается экзаменовать лингвиста на знание формата проведения форума ОНФ, что в рамках процесса абсолютно неуместно. Затем идут воспоминания о других слушаниях, по другим статьям других СМИ, в которых якобы описывается деятельность Румянцева в качестве журналиста… Концентрация демагогии такова, что становится очевидным: бессмысленная болтовня затягивает процесс.
«Заседание идет в рамках данной статьи», – вынужденно напоминает судья. Однако попытки склонить эксперта к удобным для истцов выводам продолжаются.
«Снимается вопрос. Одни и те же вопросы. Другого же ответа вы не услышите!» – говорит судья.
Представитель истца не внемлет и переключается на спор с судьей. Судья повторяет: «Мы поняли уже. Вы задали несколько раз один и тот же вопрос. Эксперт несколько раз ответил. Зачем по десять раз повторять один и тот же вопрос?»
После этого вскакивает Румянцев и вновь переходит на личности, выдавая некие придуманные фразы о деятельности стоящего перед ним эксперта.
Эти импровизации стороны Румянцева в зале суда поначалу выглядят забавно и вызывают улыбку, но когда «забалтывание» вполне прозрачной ситуации превращается в традицию, уже не до смеха. Такой уровень компетенции и культуры скорее вызывает досаду.
О чем спор?
В процессах против других СМИ Румянцев неоднократно демонстрировал низкое качество подготовки к слушаниям по собственному иску. Так было и на этот раз.
Уже в зале суда выяснилось, что в просительной части по иску против Владимира Морозова просто отсутствует сообщение о том, какой вред ответчик нанес истцу. Иск о защите чести, достоинства и деловой репутации без указания нанесенному истцу вреда – это, пожалуй, один из самых странных исков на планете. Судье потребовалось серьезно потрудиться, чтобы вернуть Румянцева к адекватности.
«Какой вред нанес Морозов как ответчик? Это просительная часть искового заявления. Там нужно просить признать не соответствующими действительности конкретные фразы ответчика. В [вашей] просительной части отсутствуют такие требования», – говорит судья.
Сторона ответчика то ли не понимает, что от нее хотят, то ли не желает этого делать.
«Вы просите только опубликовать опровержение. На основании чего публиковать опровержение, если установить основания для опровержения истец не просит?» – продолжает ликбез судья.
В ответ Румянцев излагает некие «теории заговора» о том, что Владимир Морозов, комментируя произошедший конфликт, по мнению истца, «ввел в заблуждение редакцию».
Судье приходится в третий раз задавать вопрос: «Какие сведения вы просите опровергнуть?»
Тут Румянцев кое-как цитирует журналистские слова из текста, которые, как ему кажется, являются информацией Морозова.
Вся эта длительная сцена похожа на работу с отстающими учениками. Педагог буквально за уши тянет двоечников, чтобы не оставлять их на второй год, а неучи еще и сопротивляются…
Внезапная «недостача»
Во время допроса лингвиста представитель истца задала ему вопрос по тексту, после чего возникла странная пауза. Лингвист пытался вспомнить упомянутые строчки. Как выяснилось позже, забывчивостью он не страдал, просто данного фрагмента текста вообще не оказалось в материалах дела!
По какой-то причине Румянцев приобщил к собственному иску заверенный нотариусом, но не полный вариант статьи – без двух абзацев текста! Бывает же такое… Слегка растерявшийся Максим Моисеевич предполагает, что материалы куда-то пропали, что-то с досадой говорит про нотариуса…
Не склонная к затягиванию процесса представитель Ura.Ru честно заявляет, что в ее материалах статья представлена полностью, однако подчеркивает: анализ этих фрагментов текста сути дела в части оценки достоверности и негативности изложенных сведений не меняет. С этой позицией согласен и эксперт.
«Может быть, пропал! Пропал из материалов дела!» – говорит Румянцев после длительных безуспешных поисков текста.
«Мы посмотрели, листы дела пронумерованы», – отвечает представитель ответчика.
«А я знаю практику. Пропадают материалы дела в судебном производстве», – произносит одну из своих самых ярких демагогических фраз Румянцев. Что это был за намек? Камень в огород судьи? Не слишком ли много гражданин Румянцев себе позволяет? Пожалуй, слишком. И этим его беспардонность в ходе слушаний не ограничивалась.
Хамство в суде – как признак слабости
Румянцев и ранее позволял себе делать грубые экспрессивные выпады в адрес представителей конкурирующей стороны. Этот процесс не стал исключением.
Кроме упомянутых выше пассажей о гипотетической связи действий эксперта-лингвиста с неким уголовным делом, Румянцев позволял себе сравнивать находящегося в зале суда эксперта с неким другим «специалистом», отмечая, что у того «опыт работы сорок лет».
А этот случай еще более тяжелый. «Вы, если юрист и этого не знаете, тогда я жалею ваших заказчиков», – нервно рубанул Румянцев в сторону представителя Владимира Морозова. Поскольку ответа на эту атаку не последовало, истец продолжил тренироваться в дерзостях: «Не приписывайте мне слов, которых я не говорил, с улыбкой на лице. Да, я понимаю, это ваша работа».
В чем данный гражданин пытался обвинить конкурирующую сторону в зале суда? Не нарывается ли сам Румянцев, делая подобные заявления, на иск о защите чести, достоинства и деловой репутации?
К слову, представители ответчиков (чаще всего это были женщины) в рамках нескольких шедших почти параллельно процессов были серьезно недовольны вольностями и колкостями на грани с оскорблениями, которые позволял себе Румянцев. Представители всерьез обсуждали возможность иска против него. Но в итоге решили, что судиться с таким скандалистом – значит выслушать новую серию грубостей. И что потом? Судиться снова? Не факт, что так можно научить Румянцева хорошим манерам, скорее только себе испортишь настроение.
За что боролся…
Сложно представить, каково находиться с Румянцевым в одном зале заседаний, если даже при просмотре записей с судов формируется стойкое чувство брезгливости от многочисленных бесцеремонных трюков этого гражданина. Что тут можно сказать? Хамство часто является признаком слабости и некомпетентности. Похоже, это тот самый случай.
Сегодня, потерпев неудачу по большей части своих претензий в трех процессах и полностью проиграв суд по иску к Ura.Ru, истец наверняка вернется к деятельности, которую предпочитает назвать журналистской. Что это за журналистика, каковы методы Максима Румянцева и какова цена его громким заявлениям, представители многих ведущих СМИ Свердловской области уже знают не понаслышке.
Трудно сказать, что при таком положении дел Максиму Моисеевичу легко рассчитывать на уважение в профессиональной среде. Вполне вероятно, что в сфере регионального бизнеса, политики, государственных и муниципальных аппаратов к нему уже сформировалось не лучшее отношение. Вряд ли это случайность. Скорее – закономерный результат деятельности Румянцева в течение нескольких лет. Как говорится, по заслугам.
Денис Стрельцов © Вечерние ведомости
Читать этот материал в источнике
Читать этот материал в источнике
В Екатеринбурге «сотрудники поликлиники» воруют деньги пациентов
Суббота, 23 ноября, 13.04
В Свердловской области водитель на внедорожнике насмерть сбил двух юных велосипедистов
Суббота, 23 ноября, 12.37
В Екатеринбурге в начале недели продолжат рассмотрение «тюменского дела»
Суббота, 23 ноября, 12.06