«Спорим на ящик Hennessy, что нам ничего за это не будет»

В редакцию «Вечерних ведомостей» обратился екатеринбуржец, которого, по его словам, жестоко избили полицейские. Мужчина пошел в участковый пункт полиции за помощью в разрешении конфликта, но получил телесные повреждения и административку за «мелкое хулиганство». В Следственном комитете уже дважды отказались возбуждать уголовное дело на участвующих в избиении сотрудников полиции. Подробности очередного скандала, связанного с полицейским беспределом, в нашем материале.

Инцидент произошёл в участковом пункте полиции на Отто Шмидта, 93 еще три месяца назад. После произошедшего мужчина обратился в Следственный комитет и написал заявление на полицейских. В Следственном управлении СК РФ по Ленинскому району Екатеринбурга уже дважды отказались возбуждать уголовное дело. Первое постановление об отказе отменила прокуратура Ленинского района. Следователи провели повторную проверку и вынесли повторное постановление об отказе, в котором появились новые действующие лица.

Сразу отметим, что у екатеринбуржца Андрея Проппа вторая группа инвалидности. Из-за серьёзного заболевания в прошлом у Андрея была парализована почти половина тела. Только благодаря постоянному лечению и силе воли мужчина начал вести нормальную жизнь. Но явное нарушение дикции у него осталось. Мы вынуждены акцентировать на этом внимание, похоже, именно это стало одной из причин неадекватного поведения участковых. Возможно, решив, что Андрей пьян (из-за дефекта речи), они почувствовали полную безнаказанность – мол, потом ничего не вспомнит и не докажет.

Пошёл за сыном, а пришёл в полицию

Второго апреля 2019 года Андрей Пропп со своей женой Любовью около 17:30 пришли в кафе «Пати-Шах», поднялись на третий этаж и сделали заказ. Официант рассказал, что до 18:00 в кафе действует скидка для всех посетителей. Пара успела получить свои блюда до шести часов вечера и уже в 17:54 оплатила счёт. Позже Андрей и Любовь спустились на второй этаж, где, как они отмечают, было веселее – громче играла музыка. Сделали ещё один заказ — сумма, по словам Андрея, составляла около 700 рублей — и продолжили наслаждаться вечером.

У пары двое детей — трёхлетний (уже четырёхлетний) сын и 10-летняя дочь. В тот вечер младшего ребёнка из садика забрала бабушка, мама Андрея. В промежутке с 18:00 до 18:20 она позвонила Андрею с просьбой вернуться домой и забрать сына. Муж с женой от шума захотели выйти на улицу и в спокойной обстановке всё обговорить. Пара предупредила официантов, что пойдёт покурить и вернётся, оставив на столе заках.

В соседнем от кафе здании находится Дом детского творчества, куда раньше ходила дочь Андрея и Любы. В ходе беседы пара решила, что нужно отдать своего сына на какие-нибудь занятия. Андрей посоветовал жене зайти в ДДТ и посмотреть список секций, а сам отправился за детьми в сторону дома (пара живет в одном доме в разных подъездах вместе с родителями Андрея).

На перекрёстке улиц Шмидта и 8 марта Проппа догнал мужчина неславянской внешности и на ломанном русском начал кричать: «Деньги, деньги». Андрей сначала не мог понять, кто этот человек и что он от него хочет, однако спустя несколько минут вспомнил, что это официант «Пати-шаха» и сообщил, что счёт должна была оплатить жена. По словам Проппа, в ответ на эти слова мужчина лишь дёргал его за куртку и продолжал кричать.

Андрей предложил позвонить в кафе или жене и узнать, оплачен ли счёт. Официант сказал, что у него нет с собой телефона. Пропп предложил мужчине пройти в опорный пункт полиции на улице Отто Шмидта, 93. Перед входом Андрей позвонил жене и сказал, что задерживается, а также попросил её самостоятельно забрать сына. В это время жена находилась в ДДТ, смотрела расписание занятий, после ДДТ она должна была вернуться в кафе и расплатиться, однако после звонка мужа она просто-напросто забыла о счете – побежала за ребёнком. К слову, она вернулась в «Пати-Шах» и произвела оплату в промежутке с 20:00 до 21:00.

Полицейское «гостеприимство»

Андрей и официант направились к участковому пункту полиции. С этого момента начинаются странности. В распоряжении редакции имеются два постановления об отказе в возбуждении уголовного дела (напомним, что в СУ СК РФ по Ленинскому району города Екатеринбурга дважды отказали в возбуждении уголовного дела – первое постановление было отменено районной прокуратурой). В первом постановлении (отменённом) были объяснения Проппа и главных действующих лиц – участковых уполномоченных Прокурова и Шмелёва, которые, собственно, по словам Андрея, и избивали его. Именно на их действия Андрей написал заявление в СК. Во втором – появляются уже новые герои истории: официант, госпожа Першина (тоже участковая) и некий свидетель А. Редакция приводит все версии случившегося, исходя из документов. Мы считаем это важным, так как рассказы участников истории разнятся.

Итак, Андрей рассказал, что пойти с официантом к полицейским было его идеей – таким образом, он хотел получить помощь от сотрудников полиции и разрешить конфликт. Объяснение официанта, которого не было в первом, но есть во втором постановлении об отказе, полностью подтверждает рассказ Проппа: «Мужчина был пьян, сказал, что сейчас они пойдут в полицию, при этом отталкивал меня от себя».

Участковые Прокуров и Шмелёв утверждают (как в своих рапортах, так и в объяснении следователю), что это они завели Проппа в участковый пункт полиции. «Около 19:10 находился на рабочем месте, точнее на крыльце опорного пункта совместно со Шмелёвым ... Увидел, что к входу в подъезд быстро подходили двое мужчин … Попросили тех (официанта и Андрея — прим.ред.) пройти в помещение опорного пункта»,- пояснил Прокуров. Получается, что если им верить, то Андрея чуть ли не силой отвели в участковый пункт. Однако и Пропп и официант отмечают, что зашли добровольно. По мнению редакции, это важная деталь.


Особое внимание уделим тому, что никто не спросил документы ни у Андрея, ни у официанта, в том числе не проверили регистрацию (вполне могло быть такое, что оба человека не являются гражданами РФ и находятся на территории России незаконно).

По словам Андрея, в опорном пункте их с официантом встретили не Прокуров или Шмелев, которые, по словам Андрея, появились несколько позже, а полицейский Владимир Деянов. Официант объяснил, что Андрей со своей женой были посетителями в кафе, где он работает, и не оплатили счёт. Пропп же сказал, что заказ должна была оплатить жена. Позже, по словам Андрея, Деянов вместе с официантом ушли в это кафе разбираться.

Официант, согласно объяснению, утверждает, что полицейские позвонили в кафе и выяснили, что счёт не оплачен. Однако Андрей утверждает, что сотрудники не дозвонились до кафе, поэтому Деянов вместе с официантом ушли в «Пати-Шах» для выяснения обстоятельств. Такой же вывод можно сделать и из объяснений Прокурова следователю.

«Ты что как барин-то расселся»

По словам Андрея, полицейские Прокуров и Шмелёв появились уже после того, как Деянов с официантом ушли в кафе. По словам Проппа, Шмелёв с ходу начал нецензурно выражаться в сторону Андрея, после чего Андрей спросил: «Вы же полицейский, как вы можете вот так разговаривать с гражданином?». В ответ на это, как вспоминает Пропп, прозвучало: «Да я тебя раз*** (слово, обозначающее ударю — прим. ред.)».

«Я решил достать телефон и записать видео. Во-первых, я думал, что он, видя, как я его снимаю, перестанет так себя вести. Во-вторых, хотел потом показать это его руководителю. Да и как самооборону использовать», – рассказывает Пропп. После этого, по словам Андрея, он получил «подлый удар в область уха» от другого полицейского, впоследствии выяснилось, что это участковый Алексей Прокуров. На Проппа надели наручники. «Дальше было много ударов. У меня забрали телефон. Когда я лежал, человек, который меня материл, начал листать что-то в моём телефоне, смеялся, что-то удалял. Мне казалось, что это длилось бесконечно. Меня избивали. При этом ещё и издевались — как собаке отдавали команды: „Сядь на стул”, „Встань к стене”. А у меня уже было сильное головокружение. Все приказы сопровождались ударами и матом. Увидел стул, сел на него. Потом услышал: „Ты что как барин то расселся. А*** (нецензурная лексика – слово, обозначающее обнаглел, - прим. ред.) что ли?”. Прокуров подошёл ко мне, выбил из-под меня стул, схватил меня на руки, поднял высоко и кинул. При падении и в полёте всё сопровождалось ударами ног. Меня повторно поднимали и бросали», – вспоминает Пропп.

В постановлениях об отказе в возбуждении уголовного дела (напомним, их два, однако следующая фраза представлена в обоих) обозначено, что опрошенный в ходе проверки Прокуров пояснил: «применил приём борьбы — бросок через бедро, уронив Проппа А. на пол, на правый бок, тот ударился туловищем и головой. После чего повернул его на живот, и применил к нему спецсредства — браслеты. Потом поднял его и посадил на стул в коридоре…Мужчина сидел на стуле и продолжал агрессивно себя вести, угрожал, что они все будут уволены, неоднократно. После чего, было принято решение положить его на пол, чтобы обездвижить. Потребовал, чтобы Пропп А. самостоятельно лёг на пол». Руки Андрея Проппа находились за спиной в наручниках, и ему пришлось без помощи рук лечь.


То есть из объяснения Прокурова следует, что за нецензурную брань и такое поведение, какое якобы было у Андрея, сотрудники полиции могут применить силу к кому угодно? Отметим, что Андрей – мужчина среднего телосложения, невысокого роста. В участке в этот момент находилось несколько полицейских, неужели Андрей мог представлять для них угрозу, размахивая руками и называя оборотнями в погонах, даже если бы он себя так и вел (согласно объяснениям Прокурова и Шмелёва)?

Самое интересное, что в обоих постановлениях об отказе в возбуждении уголовного дела якобы именно это поведение Андрея и стало поводом для применения физической силы. Сам Прокуров заявил, что после броска Андрей «ударился туловищем и головой», то есть полицейские могли осознавать возможные последствия такого падения для здоровья Андрея. Но на просьбы Андрея вызвать врачей никто не реагировал. Все это происходило около часа, это подтверждают и звонки жене, и объяснения полицейских.


По мнению Андрея, Прокуров, возможно, получал удовольствие от всего, что происходило. «Я ощутил, что он не только с мужчинами так может. Вот окажись там ребёнок, женщина, бабушка, дедушка — он так же бы избивал, наверное. Подбегает, пинает. Когда я уже лежал, он наступал на меня, прыгал по лодыжкам, как фашист какой-то», – рассказывает Пропп.


Спор на ящик Hennessy

Андрей сказал сотрудникам, что просто так всё не оставит и обязательно обратится в Следственный комитет, на что в ответ, вспоминает Пропп, услышал: «Спорим на ящик Hennessy, что нам ничего за это не будет». Просьбу Андрея пресечь избиение, по его словам, никто не воспринимал всерьёз, хотя он насчитал около восьми или девяти полицейских в участке. В коридоре появилась женщина-полицейский, которая, как показалось Андрею, с восхищением сказала другим сотрудникам: «Ну вы и отчаянные». К женщине все обращались по имени Ксюша — по мнению редакции это сотрудник участкового пункта полиции Першина К.В., которая, согласно постановлению об отказе в возбуждении уголовного дела, также находилась второго апреля на Шмидта,93.

В ответ на её слова, как вспоминает Андрей, Шмелев сказал: «Да это ещё ерунда. Недавно захожу в подъезд, а там наркоман. Я ему раз, два, там столько кровищи было. Видела бы ты. Всё в крови». В этот момент, по словам Проппа, полицейские продолжали издеваться над ним, пинали в области колена, вставали на лодыжки и топтали. Через Андрея, как он вспоминает, переступали женские и мужские ноги.

Сама Першина в своих объяснениях следователю утверждает: «В какой-то момент услышала, что в коридор зашли какие-то граждане и стали вести себя достаточно шумно. По звукам поняла, что там происходит какой-то конфликт. Вышла в коридор и увидела двух незнакомых мужчин (один неславянской внешности, другой русский), а также Прокурова А.С., Шмелева А.С., Деянова В. Ушла обратно к себе в кабинет. Потом услышала, что кто-то кого-то повалил на пол. Ей не было видно, так как между коридором и кабинетом есть еще пространство. Слышала, что Шмелев А.В. просит у коллег наручники у коллег в другом кабинете. Конкретно, что происходило в коридоре, не видела. Все продолжалось около часа». Позже, согласно постановлению, Першина пошла в другой кабинет и увидела, что на полу в коридоре лежит Пропп – якобы с ним никто не разговаривал, а он ни о чем не просил.

Новоявленный свидетель

Интересно, что кроме показаний Першиной и официанта во втором постановлении об отказе возбуждении уголовного дела появляется некий свидетель, гражданин А., который второго апреля якобы пришёл к своему участковому жаловаться на строительные работы своих соседей.

Однако, по информации нашего издания, новоявленный свидетель А. даже не проживает на территории, относящейся к этому участковому пункту. И что самое интересное, гражданин А. проживает на территории другого участкового пункта полиции, в котором господин Прокуров работал в 2016 году.

Гражданин А., согласно постановлению, видел всё происходящее и отметил: «Один из них (официант или Андрей — прим. ред.) вёл себя вызывающе, он громко кричал, ругался. Возможно, был пьян». Также гражданин А. отметил, что слышал, как сотрудники полиции «предупреждают русского мужчину, что если тот не прекратит противоправные действия, то они применят к нему спецсредства и физическую силу».

Примечательно, что свидетель А. находился в том же кабинете, что и Першина, но, в отличие от неё, якобы видел всё происходящее в коридоре.


Стоит отметить, что участковый Першина К.В., согласно второму постановлению, «отобрала у гражданина А. объяснения как у очевидца произошедшего» (по словам гражданина А.). Соответственно, объяснения свидетеля даны правоохранителям сразу после случившегося, однако в первом постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела о нём не было ни слова – появился гражданин А. только во втором постановлении. Также о нём не говорили и Шмелёв с Прокуровым, ни в своих рапортах, ни в объяснениях следователям. Возникает вопрос, точно ли этот свидетель был? И почему о нем стало известно только сейчас?

Около 20:00, как сообщает Пропп, приехали три сотрудника ППСП. Андрей подумал, что это спасение, его вывели на улицу. Там к Проппу, вспоминает он, приблизился самый старший (по возрасту) из сотрудников ППСП и сказал: «Парень, слушай. Вот то, что там произошло – меня это никак не касается. Это между вами только». На улице – а недалеко с участковым пунктом находится садик, куда Любовь и Андрей водят своего сына – Проппа, по его словам, без понятых несколько раз подряд осмотрели, а затем кто-то положил в карман его телефон. Безусловно, Андрей чувствовал себя крайне скверно – мало того что он испытывал физическую боль после избиения полицейскими, так еще и обыскивали его на улице недалеко от детсада – вдруг кто-то из соседей, знакомых увидят это – подумают, что он преступник какой-то?

Андрей отмечает, что неоднократно жаловался на состояние своего здоровья и просил вызвать «скорую», однако на протяжении всего этого времени она так и не появлялась.

Заключение эксперта

Важно отметить, что в рапорте сотрудник полиции Шмелёв сообщил: «Молодой человек (Андрей Пропп – прим.ред.) находился с признаками опьянения». О нетрезвом состоянии Проппа говорит и опрошенный в ходе проверки, согласно постановлению об отказе в возбуждении уголовного дела, официант кафе: «Мужчина (Андрей Пропп – прим.ред.) был пьян, сказал, что сейчас они пойдут в полицию, при этом отталкивал меня от себя». Также и новоявленный свидетель А. принял Андрея за пьяного.

Однако в тот же день, второго апреля, в ЦГКБ № 24 он сдал кровь. Согласно документам, алкоголя в крови обнаружено не было. По всей видимости, пьяным его посчитали из-за дефекта речи. Можно вспомнить похожую историю, когда на пресс-конференции президента Владимира Путина в 2014 году кировский журналист с дефектом речи задал вопрос про квас. Коллеги журналиста предположили, что мужчина нетрезв. Позже стало известно, что этот журналист пережил несколько инсультов, из-за чего его речь и стала не очень внятной. На самом же деле он не пил к тому времени уже давно.

Вернёмся к истории с Проппом. Сотрудники ППСП посадили Андрея в служебный автомобиль и повезли в отдел полиции № 5. По дороге Андрей с трудом вынул из своего кармана телефон (напомним, мужчина был в наручниках), позвонил жене в 20:15 и по громкой связи, как он вспоминает, крикнул: «Меня избили. Везут в пятый отдел».

«Ты - псина»

По приезду в отдел полиции № 5 Андрей спросил, как можно обращаться к сотрудникам. В ответ на это, как рассказывает Пропп, прозвучало: «К нему можешь обращаться Всея Владыка, можешь – Бог». Сотрудники по базам установили личность Проппа и распечатали копию паспорта – документов у Андрея с собой не было.

В отделе на Проппа составили протокол об административном правонарушении по ч.1 ст.20.1 КоАП («Мелкое хулиганство, то есть нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся нецензурной бранью в общественных местах, оскорбительным приставанием к гражданам, а равно уничтожением или повреждением чужого имущества»). На просьбы привлечь к ответственности полицейских, применивших к нему физическую силу, не реагировал никто.

«Позже приходят Шмелёв и Прокуров с понятыми — тоже задержанными, которые сидели рядом со мной на лавочке в отделе. У меня спросили: „Ну что, расписываться-то будешь?”. Я спросил: „В чём? Я ни одной бумаги не видел”. Потом этим „понятым” крикнули: „Слышали? Он отказался”, и выгнали. Никакие документы для подписи мне так и не показали. Я спросил, можно ли мне посмотреть документы. Прокуров приблизился ко мне и сквозь зубы сказал: „Ты - псина”»,- вспоминает Андрей. В постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела опрошенный Прокуров сообщил: «Позвал двух понятых из числа граждан, которые стояли в коридоре. В присутствии понятых ещё раз предложил ознакомиться и подписать Проппу А. протокол, на что тот ответил отказом. Понятые расписались в протоколе за факт отказа подписи, также они удостоверили отказ Проппа А. от подписи в протоколе доставления». Граждане, которые находились в коридоре отдела полиции, возможно, как говорит Андрей, были задержанными. Не исключено, что на них было оказано давление со стороны полицейских.

К тому времени в отдел полиции № 5 приехала жена Андрея – Любовь. Странно, но, как ей показалось, она увидела официанта, который в окружении нескольких (Любовь насчитала четырёх) сотрудников полиции заполнял какие-то документы. При этом в первом постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела слов этого официанта даже не было — опрошенным он стал только во втором постановлении. А вот во втором документе отмечается, что после участкового пункта он вернулся к своей работе, но Любовь уверена, что именно его и видела в ОП № 5.


Приезд «скорой»

В отделе полиции сотрудники говорили Любови, что оставят Проппа на несколько суток. Любовь сообщила полицейским, что у её мужа вторая группа инвалидности, и без ежедневного приёма лекарств он может умереть. Любови пришлось поехать домой за всеми необходимыми документами и медикаментами. Позже, по возвращении, Любовь наконец-таки пустили к Андрею. «Любовь только увидела мою внешность и сразу сказала: „Да что вы с ним делаете здесь?”. Я автоматически начал закрывать мою жену спиной. Подумал, что вдруг они и её начнут избивать. Она начала тоже нервничать. Ей отвечали: „Да успокойтесь, никто вашего мужа и пальцем не трогал”», – рассказывает Андрей.

В это время к отделу полиции № 5 для Андрея приехала «скорая». По мнению редакции, это сделали сотрудники полиции после того как увидели документы об инвалидности, которые привезла Любовь. Напомним, что изначально на просьбы Андрея вызвать «скорую» не реагировал никто.

Врачи осмотрели Андрея и приняли решение госпитализировать его в ЦГКБ № 24. Любовь поехала вместе с мужем. В больнице мужчину вновь осмотрели и отправили на рентген головы. Проппу дали справку о нанесённых телесных повреждениях. Также Андрей выказал желание сдать кровь на наличие алкоголя – по результатам анализа алкоголя обнаружено не было.

Противоречия в деле

После возвращения домой Андрей позвонил по экстренному номеру 112 и сообщил обо всём, что произошло с ним в участковом пункте полиции на улице Отто Шмидта, 93 и в отделе полиции № 5 на Сакко и Ванцетти, 119. Через неделю или две, как вспоминает Пропп, на почту пришло письмо от УМВД по Екатеринбургу о том, что материалы дела направили в отдел полиции № 5. Получается, что проверять было ли избиение, по мнению должностных лиц УМВД по Екатеринбургу, должны фактически те же, кто его, возможно, и совершил.

Третьего апреля, на следующий день после случившегося, Пропп отправился в травмпункт и получил справки о побоях. В документе указано: ушиб мягких тканей головы, области таза справа, гематомы обеих стоп, гематомы верхней трети правого бедра, ушиб мягких тканей грудного отдела позвоночника.


Восьмого апреля Андрей с адвокатом написали заявление в СУ СК РФ по Ленинскому району города Екатеринбурга, и в этот же день Андрей поехал на судмедэкспертизу. Однако регистрация заявления прошла только девятого апреля. 16 мая Проппа и адвоката пригласили в СУ СК РФ по Ленинскому району города Екатеринбурга, где выдали постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, датированное 13 мая. В этот же день, 16 мая, Андрей с адвокатом написали заявление с просьбой ознакомиться с материалами дела.

Следственное управление отправило постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в районную прокуратуру. Прокуратура постановление отменила. Позже в СУ СК РФ по Ленинскому району города Екатеринбурга появилось второе постановление об отказе в возбуждении уголовного дела (от 02 июля) с новыми действующими лицами.

Во втором постановлении появилась также и противоречивая информация про телесные повреждения Андрея. «На момент осмотра 08.04.2019 обнаружены телесные повреждения в виде кровоподтёков в области левого плечевого сустава, по передней поверхности грудной клетки слева, по левой боковой поверхности туловища, в области правого предплечья, в поясничной области справа и слева, по передне-боковой поверхности области таза справа, в лобно-скуловой области справа и слева, поверхностная рана в области правого коленного сустава, кровоподтёки на границе области правого коленного сустава и голени, по задне-наружной поверхности верхней и средней трети правого бедра, давностью причинения около 5-10 суток на момент осмотра 08.04.2019», – обозначено в постановлении. Напомним и подчеркнём, что инцидент произошёл второго апреля, а это значит, что осмотр проходил через шесть дней после избиения.

Далее в постановлении обозначено: «Кровоподтёки, ссадины, поверхностные раны могли образоваться в результате ударов, давления, линейно-поступательного движения (трения) тупым предметом (предметами), либо при ударах, трении о таковой (таковые), расцениваются как повреждения, не причиняющие вред здоровью человека». То есть, видимо, броски человека через бедро и неоднократные удары по туловищу, не причиняют вред здоровью человека.

«Таким образом, совокупность зафиксированных телесных повреждений на теле Проппа А.В. не согласуется в полной мере с показаниями, данными Проппом А.В.».

Также в постановлении подчёркнуто, что в ходе осмотра якобы установлено, что сотрудники полиции не наносили ударов по лодыжкам, хотя поступившие в редакцию фотографии Проппа и медицинская справка из травмпункта говорят об обратном — удары по лодыжкам всё-таки были.

Кроме того, в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела ставится под сомнение тот факт, что телесные повреждения были нанесены Проппу именно второго апреля, хотя и сами полицейские в своих рапортах утверждают, что физическая сила была неоднократно применена.

Напомним, сотрудники полиции в день избиения Андрея составили на него протокол об административном правонарушении по ч.1 ст.20.1 КоАП, («Мелкое хулиганство»), который Пропп якобы отказался подписывать в отделении полиции.

Пропп вместе с адвокатом обжаловали протокол. Третьего июля эту жалобу рассмотрели в Ленинском районном суде (ул. Щорса, 68). В ходе слушания административного материала судья Ушаков постановил, что Пропп не видел протокол и не участвовал при его рассмотрении – соответственно его права П были нарушены. При этом Андрей отмечает, что изначально даже и не знал про составленный протокол, потому что ни одного извещения не получал, и никто про якобы совершённое Проппом административное правонарушение ему не говорил. Судья выслушал Андрея, удовлетворил жалобу и снял обвинение.

Адвокат Андрея Эдуард Сабиров отметил, что первое постановление об отказе в возбуждении уголовного дела ленинская прокуратура отменила еще до подачи жалобы Проппом. «Незаконное постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, принятое по заявлению Проппа А.В. в отношении сотрудников полиции, на основании закона мог отменить и руководитель Следственного комитета. Однако потребовалось вмешательство прокуратуры Ленинского района для отмены этого незаконного и необоснованного решения. И этот факт как минимум вызывает недоумение. До настоящего времени законное и обоснованное решение о возбуждении Уголовного дела не принято. А связи с этим могу сказать только одно: я спокойно отношусь к Hennessy», - отметил Сабиров.

На сегодняшний день вывод крайне печален – избитым полицейскими может оказаться каждый. Крайне интересна позиция Следственного управления СК по Ленинскому району – факт превышения должностных полномочий полицейских вроде бы очевиден, однако следователи настаивают, что применять силу против «размахивающего руками и матерящегося» инвалида позволяет закон «О полиции».

Редакция «Вечерних ведомостей» направит запросы в соответствующие органы, и будет следить за развитием событий.

Снимки предоставлены Андреем Проппом

Поддержать редакцию